28 день
Первого зерна
ElderScrolls.Net

Умбриэль

«Там парил в воздухе остров, ярко освещенный выглянувшим из-за горизонта солнцем».

На первый взгляд летающий город напоминал огромную медузу, из темного округлого тела которой высовывались сотни тонких пылающих щупалец. Но, представив себе размер этой оторванной от основания, перевернутой горы, Аннаиг содрогнулась от ужаса.

«Ее глазам предстал опрокинутый конус, но не ровный, что выдавало бы его рукотворное происхождение, а весь испещренный трещинами, грязно-белыми потеками ледников, острыми, торчащими в беспорядке скалами. Складывалось впечатление, что верхушку горы отломали и пустили в воздушное путешествие совсем недавно. Сверху остров выглядел таким же ровным, как и та скала, на которую они только что взобрались. Но на нем виднелись башни, вереницы арок… И еще какое-то странное, непонятное сооружение, свисающее с края площадки. Больше всего оно было похоже на поверхность озера, вздыбленную смерчем необычайной силы и навечно застывшую в таком положении».

Тропинки острова, состоявшие из «светящихся нитей», которые были «словно паучья сеть, сплетенная из молний. Некоторые из них сверкали ярче, другие казались более тусклыми. И они не просто шевелились! Они двигались целенаправленно и почти осознанно. Высовывались из «подбрюшья» острова, проникали в мангровые заросли, а потом, меняя цвет на белый, втягивались обратно. Одни туда, другие сюда — танец светящихся нитей производил впечатление живой подвижной сети».

«А в переплетении нитей мелькали темные крылатые силуэты. Все это было похоже на рой пчел или шершней, только огромных — если принять во внимание разделяющее город и побережье расстояние. Они выныривали из трещин и расщелин в скалах и устремлялись к земле, но на некотором невидимом рубеже над верхушками деревьев внезапно превращались в клубы черного дыма, а потом втягивались в лес. Обратно они, в отличие от нитей, не возвращались».

Остров сделан из «шершавого базальта».

Умбриэль населяют странные создания, имеющие «длинные суставчатые ноги», которые «напоминали мотыльков, но размером со взрослого человека. Широкие крылья в черных и темно-зеленых разводах казались бархатными, а голова походила на черный блестящий шар с длинной, опасно острой иглой впереди. Шесть согнутых ног возбужденно подрагивали».

«Отверстия, из которых появлялись летуны, располагались довольно высоко — на вертикальную скалу просто так не заберешься. Но осмотр трещины показал: она уходит глубоко в основание острова, плавно сужаясь. Дневной свет остался позади, напоминая о себе лишь бледным, призрачным сиянием, а вскоре и он проиграл бой кромешной темноте.»

«…продвигаться вперед не составляло труда: достаточно было расставить руки и касаться ладонями стен узкой трещины. К неровному полу они приноровились довольно быстро…»

«По ее оценке, они продвинулись на несколько сотен ярдов, когда Аннаиг вновь увидела свет… перед ними выход на очередной утес. На этот раз он выступал не наружу острова, а внутрь, в широкую и высокую пещеру, дна у которой не было и сквозь дыру они вновь смогли наблюдать за гибелью Лилмота».

«Аннаиг только головой покачала, неотрывно следя за дождем сверкающих нитей, которые падали вниз сплошной стеной. Сквозь застилающие глаза слезы она проследила, откуда же они выходят, и обнаружила, что паутина выстреливается из каждой трещины в скале, из каждой неровности или выбоины. Камень здесь покрывали округлые коконы, напоминавшие с виду паучьи «яйца», только гораздо больше размером».

«Через несколько шагов ступени привели их в другой туннель, слабо освещенный, — он вился внутри скалы, полого поднимаясь. Насколько Аннаиг могла понять, они забрались гораздо выше пещеры, когда проход начал разветвляться. Не имея представления, куда же лучше идти, девушка выбрала поворот влево и через несколько шагов наткнулась на серебристо-белый канат, появляющийся из пола и исчезающий в каменном своде… Канат состоял из сотен сверкающих нитей, свитых вместе, словно в корабельном швартовочном конце…»

Обитатели Умбриэля общаются между собой на измененном варианте древнего языка эльнофеев.

В Умбриэле есть четыре выгребных ямы, одна из них обладает «самым богатым ароматом».

По мере приближения к выгребным ямам, «про и стены тоннелей начали поблескивать, а затем и вовсе покрылись сырым гнилостным глянцем».

«Прядильщики» извлекают души из убитых людей, а затем личинки поднимают мертвые тела, чтобы затем убить больше людей. Кто предоставил тела чтобы запустить этот жуткий цикл — неизвестно.

Большую часть душ поглощает Умбриэль для инжениума. Оставшаяся часть отправляется на кухни, чтобы потом стать едой для знати.

Слишком сильно удалившись от Умбриэля, его обитатели теряют тела. Души, по всей видимости, сохраняются, однако личинки могут забрать их тела.

Предварительная выгребная яма напоминает гигантский желудок, укрепленный каменными сводами, и имеющий пять отверстий.

В предварительной части работают черви для очистки мусора перед подачей в основную яму.

На Умбриэле пять кухонь, каждая носит название в честь своего шеф-повара: Эджей, Куиджн, Лоденпи и Фексель.

Выгребную яму обходит узкий выступ, местами не существующий. Центр ямы представляет собой «бассейны гниения и переработки». Он слабо освещен, однако источника света не видно.

Кухня Куиджн напоминала «огромную кузню или сталеплавильню. Печи из раскаленного добела камня выстроились посередине широкой пещеры, высеченной в скале. Над очагами свисали на цепях бесчисленные железные решетки, корзины, клетки, коробы. Закопченные вытяжные трубы гнали раскаленный воздух в верхнюю часть Умбриэля. Слева и справа зияли утробы духовок, превышавших по размерам печи. А между ними тянулись длинные столы, вокруг которых суетились с ножами, секачами, горшками, котелками, пилами и сотнями других непонятных орудий разные существа — привычного вида и совершенно неведомые.
Вокруг витали ароматы: в отличие от Выгребной Ямы вовсе не противные, но странные и удивительные, навевающие мысли о дальних чужих землях».

Некоторые из работников на кухне Куиджн напоминали Аннаиг людей, которых она знала. «Большая часть кухонных работников походили на меров, а для других Аннаиг даже не смогла подобрать подходящих названий. Она видела толстых существ с красно-коричневой кожей, злобными лицами и маленькими рожками на головах, а бок о бок с ними трудились бледные как смерть доходяги с длинными синими волосами, полосатые толстяки, похожие на мышей, и целая орда животных, напоминающих обезьян с гоблинскими мордочками. Все они бегали, сновали туда-сюда, карабкались по полкам и комодам, перебрасывали друг дружке банки и бутылки, забираясь в поисках необходимого под самый потолок пещеры».

«мимо шипящих на огне кусков мяса, мимо бьющихся о прутья клеток змееподобных тварей, которые умирали от нестерпимого жара, мимо пахнущих луком котлов, где кипела загустевшая, словно патока, кровь.
Печи и разделочные столы тянулись шагов на сто, потом начались столы, заполненные более тонким оборудованием из стекла и блестящего металла. Одни приспособления, судя по змеевикам, предназначались для дистилляции и возгонки, другие напоминали бродильные чаны. Кроме того, там стояли различные реторты, атеноры, бюретки, способные украсить любую алхимическую лабораторию. Вдоль стен располагались похожие предметы, но только большего объема — через них при желании можно было пропустить сотни и тысячи фунтов сырья».

«Она глазела по сторонам, позабыв, что, по сути дела, находится не в гостях, а в плену. Но потом заметила нечто, вернувшее ее из заоблачных высот на грешную землю. Толстый канат, похожий на тот, рядом с которым они встретили Вемреддля, пульсировал перламутровыми отсветами, перекачивая, вне всякого сомнения, жизненную силу несчастных обитателей Лилмота. Он проходил через стеклянные воронки, колбы и реторты, заполненные цветными жидкостями и светящимися газами, змеевики и вертикальные трубчатые отстойники».

Некоторые обитатели Умбриэля едят обычную еду, другие же предпочитают «дистиллированные сущности, конденсированную жизненную силу, очищенный дух». Члены высшей страты питаются исключительно едой, поступившей от прядильщиков.

На кухнях также готовят «яды, бальзамы, эликсиры, снадобья».

После того как личинка захватила тело, она может быть призвана заклинанием обратно в Умбриэль. Это делается для транспортировки сырья в город.
Если служители Умбриэля слишком удаляются от города, они теряют контакт с ним.

Скампа описывают как «желтоватое двуногое существо с мелкими ящеричьими зубами и заостренными ушами». Они — по меньшей мере частично — имеют сопротивление огню.

У хобов зеленые глаза и они похожи на обезьян без волос. «У него были длинные руки и ноги, тонкие, цепкие пальцы…» Они способны выполнять приказы, так как обладают относительно высоким интеллектом.

При дворе лорда Приксона не любят подгорелое мясо, в отличии от знати из особняка лорда Ороя.

Для приготовления пищи на кухнях используют раскаленные камни, однако источник тепла неизвестен.

Работники кухни Куиджн спали «в темной спальне с двумя дюжинами циновок на полу. На столе стоял котелок, тарелки, рядом с которыми лежали ложки».

Умбриэль содержит в себе чужаков, включая даэдра. Те, кто не приносит никакой пользы, отсеиваются.

Оорол прежде был помощником повара в поместье Хол, покуда не был убит Куиджн за то, что наскучил господину.

«Отправился в Клоаку Сущности» — Специфически умбриэльский эвфемизм, означающий — «Помер». Связанно с тем, что тела умерших/казненных сбрасывают для переработки в Клоаку.

«Клоачья слизь!» — проклятие или восклицание в Умбриэле.

Кухня Куиджн готовит для трех лордов, их домочадцев и слуг: Приксон, Орой и Хол.

Год на Умбриэле эквивалентен половине года в Тамриэле.

Умбриэль является самобытной экосистемой; там есть фермеры и рыбаки.

Работники Клоаки Сущности называются скроу. Для работы на глубине им приходится вдыхать специальные «пары», которые дают эффект водного дыхания, но также наносят здоровью серьезный вред.

Светло-Глаз и Верт «уходили все дальше под воду. Клоака Сущности представляла собой воронку, глубоко врезавшуюся в камень Умбриэля. В самом узком месте, внизу, аргонианин заметил вспышку призрачного света — иногда так горят морские волны по ночам».

Примерно на двух третях пути к Клоаке Сущности есть «полупрозрачные мешочки», прицепленные к стенам воронки. «Их там были сотни, а то и тысячи — всяческих форм и размеров. Они висели, прикрепленные, словно лягушачья икра, и вблизи Светло-Глаз различил внутри каждого мешочка силуэт, несомненно принадлежавший живому существу».

«аргонианин подгреб к мешочку и сквозь мутноватую пленку с удивлением различил очертания лица. Оно, казалось, еще не сформировалось окончательно — закрытые глаза, сглаженные черты. Но оно не выглядело детским — это было лицо взрослого человека, только дрябловатого, словно без костей, и полностью лысого».
Все обитатели Умбриэля появлялись из «мягких червей, которые раздуваются и сжимаются в пальцах, всякий раз выбрасывая струйку воды из той части, которую можно посчитать хвостовой». Они называются «изначальной формой. …Когда кто-то наверху умирает, инжениум призывает ее и наделяет душой. Тогда она возвращается сюда, прикрепляется к стене и начинает вызревать».

Когда существо готово вылупиться из мешка, он начинает блестеть. Затем работники Клоаки отправляют его в «омут рождения», который представляет собой неглубокую пещеру.

Многозуб — огромная рыба, по меньшей мере 15 футов длиной, которая живет в Клоаке. «…не меньше пятнадцати футов, и это без учета длинного, похожего на кнут хвоста. А ее зубы! Они заставили бы покраснеть от стыда любую акулу!».

Большая часть животных, попадавших на Умбриэль, «были не живые, не мертвые, а как бы парализованные. Не замороженные, но будто впавшие в спячку. Их сердца не бились, но тела и не портились, сохраняя свежесть сколь угодно долгое время. От наложенных чар их освобождал имеющийся у Куиджн жезл».

«…оно показалось похожим на льва, не уступающего по размерам дикому быку, с тысячей глаз на ножках-стебельках» — описание существа, которое было обнаружено в Умбриэле и использовалось в качестве боевого.

Кухня Тоэл — одна из лучших, обслуживающая высших лордов. Ее работники одеты в золотые и черные тона.

Живность Клоаки представлена «огромным скопищем крабов. Их плоские, усеянные шипами тела плотным ковром покрывали дно Клоаки Сущности, а выше колыхались двадцатифутовые бирюзовые щупальца с ярко-желтыми отравленными коготками на концах».

Внешняя часть верхнего Умбриэля представляет из себя громадный лес. Светло-Глаз взбирается туда и обнаруживает «торчащий из камней исполинский ствол, толщиной с крепостную башню. Его огромные корни вгрызались в скалу, словно щупальца гигантского осьминога. На высоте не более десятка футов ствол расходился на четыре мощные ветви, одна из которых проходила прямо над головой аргонианина. Выше, в переплетении тонких побегов, угадывались еще ветки. Плотная листва почти целиком заслоняла небо».

Деревья действуют на аргониан практически как Хист, при этом сами не являясь Хист, так как «на это указывали более узкие листья, более гладкая кора, другой запах. Но вне всякого сомнения, умбриэльское дерево состояло с Хист в отдаленном родстве. Примерно так же, как красные дубы родственны белым».

«Светло-Глаз подпрыгнул, вцепился в нижнюю ветку и вскарабкался наверх. Осторожно придерживаясь когтями, прошел вдоль нее прочь от ствола. По соседней ветви гуськом проследовала стайка существ, похожих на обезьян; каждое из них тащило за плечами длинную корзину, которая удерживалась переброшенной через лоб лентой. В корзинах лежали плоды, среди скроу называемые «кровавыми орехами». А вскоре аргонианин увидел эти орехи, растущие на побегах, что свисали наподобие виноградных лоз. Забравшись выше, туда, где сквозь крону пробивались солнечные лучи, Светло-Глаз нашел и другие плоды, и злаки с тяжелыми колосьями — они росли прямо из коры, будто кто-то их там посадил».

«Стены комнаты покрывала богатая драпировка из ткани золотистого, гиацинтового, лимонно-желтого и красновато-коричневого цветов. Полосы свисали со стен и потолка, создавая впечатление шатра или палатки. По углам висели такие же глобулы, как и в парной, но более яркие, заливая помещение приятным для глаз светом. На крючках в ближайшей стене Аннаиг увидела два вышитых золотом одеяния».

В Умбриэле живет разновидность разумных «существ, покрытых зелеными, рыжими и желтыми пятнами и чем-то похожих на крупную лягушку».

«Прямо от террасы, огороженной невысоким парапетом, скала обрывалась вниз, но не вертикально, а под небольшим углом, открывая вид на коническую впадину, наподобие вулканического кратера, на дне которого раскинулось изумрудно-зеленое озеро. А на противоположном берегу вырастал из камня город — устремленные к небу шпили и ажурные здания, дворцы, похожие на птичьи клетки из разноцветных прутьев. Еще выше на скалистой кромке вздымались замки, словно сотканные из тончайшей паутины, каждый своего неповторимого оттенка. Солнечные лучи преломлялись и играли мириадами бликов и «зайчиков», переливались сотнями крошечных радуг».

«Умбриэль должен использовать жизненную энергию, чтобы удерживаться в воздухе и вообще существовать. Но часть украденных душ преобразуется здесь, повторяется и рождается заново».

«Кухня Тоэла очень отличалась от огненного ада под началом Куиджн. Здесь был всего один очаг с открытым пламенем и одна печь, весьма умеренного размера. Посреди зала тянулись столы из отполированного красного гранита, на которых стояли перегонные кубы, испарители, мелкоячеистые сита для процеживания смесей, а также сотни различных алхимических препаратов. Другие предназначались для обработки сырья. На кухне Куиджн лишь незначительная часть работ приходилась на дистилляцию, смешивание и выпаривание духовной субстанции, но здесь «кулинарии душ» посвящалась более чем половина всех изысканий. Оставшаяся часть работников занималась кормлением деревьев».

Деревья над Умбриэлем «для жизни нужен солнечный свет и вода. Солнца хватало, а вот воду, насыщенную питательными солями, готовили на кухне Тоэла. Огромные насосы поднимали воду вперемешку с частицами грязи и отходов из Выгребной Ямы в отстойные чаны, где из нее выделяли составляющие, наиболее полезные для деревьев. Все лишнее возвращали обратно — в Выгребную Яму, а обогащенную вытяжку подавали насосами к корням».

«Вкусы лорда Иррела были изощренными до безумия. Он требовал еду, прошедшую не меньше тридцати циклов возгонки, а чтобы наверняка угодить ему, повара увеличивали эту цифру до пятидесяти». Он ест одно блюдо в день.

На площадке для поставки сырья на кухне Тоэл «В полу и в потолке зияли четырехугольные отверстия, предназначение которых Аннаиг вначале не поняла, но после увидела, как из одной дыры поднялась корзина, привязанная к прочному канату, и несколько рабочих, сидевших до того без дела, вскочили и кинулись ее разгружать».

«На кухне, несмотря на поздний час, еще не спали. Хобы занимались уборкой, бормоча на странном, незнакомом Аннаиг наречии».

«Примерно в сорока футах ниже раскинулась огромная сеть — не меньше двухсот футов в поперечнике. Она походила на паутину, зацепленную восьминогим ткачом за три металлические балки, каменный выступ и толстую башню, построенную из материала, похожего на фарфор. Под сетью принц разглядел конический бассейн, наполненный изумрудно-зеленой водой, по краю которого возвышались строения причудливой формы. Вместо нитей паутина была сплетена из трубок толщиной с человеческую руку и по виду неотличимых от стекла.

Через каждые полдюжины шагов из труб росли вверх побеги, словно виноградная лоза. Они многократно разветвлялись на меньшие усики, будто полипы, анемоны или иные морские твари. Эта подвижная, непрестанно шевелящаяся поверхность была шириной примерно с кровать».

Умбриэльская армия зомби может отправиться куда пожелает Вуон.

Долгое время прожив в Умбриэле, «турист» привязывается к нему настолько, что уже не может его покинуть.

© 2000—2024 ElderScrolls.Net. Частичная перепечатка материалов сайта возможна только с указанием ссылки на источник.
Торговые марки The Elder Scrolls, Skyrim, Dragonborn, Hearthfire, Dawnguard, Oblivion, Shivering Isles, Knights of the Nine, Morrowind, Tribunal, Bloodmoon, Daggerfall, Redguard, Battlespire, Arena принадлежат ZeniMax Media Inc. [25.83MB | 65 | 0,911sec]