Наблюдения Рейнарда, ученого из Морнхолда
Их называют сноходцами. Существа, которые могут с помощью простого заклинания войти в чужие сны. Твои самые темные желания, твои самые причудливые фантазии, твое истинное «я» — все это сноходцы прочтут как открытую книгу. Будут рыться в твоих самых драгоценных воспоминаниях, переберут их, словно остатки вчерашнего пиршества.
Говорят, что сноходцы присягнули владычице даэдра Вермине. Они продали свои души за возможность проникать в ее план — Снохождение. Подтвердить правдивость этого утверждения я не могу, но сходство между тем, что делают сноходцы, и тем, что совершают жрецы Вермины, просто поразительно.
Единственное различие, которое я мог установить, это способ вхождения в состояние сна. Жрецы Вермины используют лишь каплю алхимической смеси, отвара, приготовленного самыми выдающимися алхимиками. Однако сноходцы в таком зелье не нуждаются. Они используют магические способности, кажущиеся врожденными — или передающиеся каким-то особым путем по наследству. Были ли они благословлены владычицей даэдра? Совершили ли их родители какой-то священный ритуал, чтобы даровать эту силу при рождении? Никто из тех, с кем я говорил, не знает наверняка. Или в любом случае не скажет.
Но что насчет самих сноходцев? Для чего они используют эту силу? Мысль о том, какой хаос можно вызвать, вторгнувшись в чужие сны, пугает.
Тем не менее встреченные мною сноходцы были добрыми и заботливыми. Они используют свои силы, чтобы помочь другим. Они убирают болезненные воспоминания. Лечат психические заболевания, с которыми не могут справиться лучшие целители. Они совершают невероятные вещи, просто прикасаясь ко снам человека. Я знаю, потому что лично видел работу сноходца.
Моя жена и дети заболели Кнахатенским гриппом. Их ждала ужасная смерть, медленная и болезненная. Когда они покинули этот мир, моя жизнь потеряла смысл. Но сноходец, которого я встретил, сжалился надо мной. Он дал мне возможность вспомнить мою семью, не чувствуя боль потери. Перестать ощущать горе и увидеть их такими, какими они были до болезни. Помнить счастье и любовь.
Сноходец вошел в мои сны. Когда я проснулся, меня наполняло спокойствие. Все было в порядке. Я мог продолжать жить своей жизнью. Я хотел поблагодарить сноходца, но его уже не было, и больше я его не видел.
Кем бы ни были сноходцы, кому бы они ни служили, я всегда буду у них в долгу. Но это не отменяет страх, который остается в глубинах моего разума. Правильно ли было убрать боль? Разве воспоминания не делают нас особенными? Стал ли я кем-то другим, потому что мои воспоминания изменились? Кажется, я заменил боль страхом, и я не уверен, что это лучше.