27 день
Руки дождя
Руки дождя
«Очень хорошо», — вздохнул Мазарам. Он объяснил, что один из его агентов — ибо Мазарам зарабатывал деньги на перевозках — рассказал ему о соседней земле без правителя. «Она гораздо больше, чем эта деревня, и сияет во тьме, словно жемчужина. Место, на которое ты можешь претендовать, но до которого ты никогда не доберешься без помощи моего агента».
Азелит-ра презрительно рассмеялся: «Такой земли не существует! Это какой-то грубый прием, чтобы убрать меня с дороги, пока ты женишься на моей дочери? Ха! Я не поддамся на твои уловки!»
«Это не уловка, отчим, — заявила Мунилли. — Клянусь честью моей матери, я видела эту землю — как и ты! Ее красоту славят в историях и песнях!»
Азерит-ра опешил. Насколько он знал, Мунилли хотела выйти замуж за Мазарама, и он знал, что она честна… и она ценила честь своей покойной матери не меньше, чем свою собственную жизнь. Но все же он сомневался, ибо не заслуживающий доверия и сам не может доверять.
«Ну хорошо. Что же это за великая земля, о которой ты говоришь и которую я видел, но не знаю?»
Мазарам покачал одним пальцем: «Нет-нет… если скажу тебе сейчас, откуда мне знать, что ты не попытаешься захватить ее без меня? Я настаиваю, что тебе понадобится помощь моего агента, иначе ты можешь натворить каких-нибудь глупостей».
«Так и быть, — хмыкнул Азелит-ра. — Но если ты мне не скажешь, то как я узнаю, что ты говоришь правду?»
«Мой агент, — ответил Мазарам, — отведет тебя туда сегодня ночью. Если он это сделает, ты согласишься, что это будет подходящим выкупом за невесту?»
«Обман, — подумал жадный отчим. — Они надеются сбежать, пока я готовлюсь к своему „путешествию“ в эту их землю. Ну, это я могу исправить!»
«Согласен! — воскликнул Азелит-ра, к большому удивлению окружавших его слуг. — Но я настаиваю, что если мы собираемся в путешествие, то должны заранее устроить пир в честь вашей помолвки! Ты, Мазарам, сядешь справа от меня, а Мунилли — слева!»
«Ха, — подумал он, — попробуйте сбежать, сидя на расстоянии вытянутой руки от меня».
Но оба согласились. Азелиту-ра ничего не оставалось, как открыть свои кладовую и винный погреб для всей деревни. Они пировали весь день. По своей привычке владелец плантации ел с жадностью, следя за тем, чтобы никому не досталось больше, чем ему. Мазарам и Мунилли ели немного и не отходили от него ни на шаг. Вскоре Азелит-ра почувствовал сонливость, а затем и раздражение.
«Восходят луны, Мазарам! Где же этот твой агент?» — спросил он.
«Я прямо за тобой, господин», — промурчал голос у уха Азелита-ра.
Старик подпрыгнул, но быстро пришел в себя. Обернувшись, он увидел кого-то похожего на бродягу в широкополой шляпе. Хвост путешественника дернулся, но Азелит-ра не мог сказать, от волнения это или от удовольствия.
«Ну, где же эта ваша земля? — рявкнул на пришедшего Азелит-ра. — Я готов идти… или увидеть ваши удаляющиеся спины — твою и Мазарама!»
«Готов? — спросил бродяга. — Тогда идем прямо сейчас!» В мгновение ока бродяга сбросил свою широкополую шляпу, и бог-обманщик Раджин предстал во всем своем величии. Без лишних слов он схватил толстяка за его испачканную куртку, и они взлетели вверх, словно кометы. Вскоре их сияние растворилось в жемчужной ауре Джоуда, большей из лун.
«И правда, — пробормотала Мунилли, — это земля, которую мы можем видеть из нашей деревни».
«Та, что сияет так же прекрасно, как жемчужина».
Когда жители деревни оправились от потрясения, пир по случаю помолвки превратился в свадебный пир. К тому времени, как обе луны сели, Мазарам и Мунилли поженились.
Но когда они лежали в своем жилище, оба почувствовали подступающий холод. Свечи потухли. Подступила тьма. Мунилли вскрикнула, а Мазарам потянулся в темноте за мечом.
Внезапно жилище осветила вспышка света. Перед ними стоял Раджин, отряхивая одежду от лунной пыли. «Ну, где же ты? — пробормотал он, глядя, как двое влюбленных разинули рты. — А, вот где!»
Быстрым движением, за которым не мог уследить глаз, Раджин протянул руку и схватил воздух. Затем он засунул свою руку в один из многочисленных маленьких мешочков, висевших на его одежде. В комнате снова стало светло.
«Что это было, господин? Что ты поймал?» — спросила Мунилли.
«Тень толстяка! Я умчал его в его новую землю так быстро, что он буквально выпрыгнул из нее!»
Их смех эхом разносился над берегами реки.
