27 день
Руки дождя
Руки дождя
Аксульфа Гроза Великанов, Нордский культурный обмен
Будучи участницей Нордского культурного обмена, я объездила весь мир. Я посетила все земли, связанные со своим любимым Эбонхартским Пактом, включая Морровинд и Чернотопье. Я исследовала Ротгар, землю орков. Но место, наградившее меня самой ужасной головной болью, — это остров надменных высоких эльфов, Саммерсет. Этих самодовольных остроухих молокососов недолюбливает даже Ригурт, а ведь он любит всех! Видит Кин, я стараюсь вести себя мило и подавляю в себе желание пристукнуть кого-нибудь из них своим топором, как бы они ни испытывали мое терпение.
Первым моим заданием по прибытии на этот остров, провонявший морской водой и притворством, было собрать всю доступную информацию о законах и порядке. Пусть мы и прибыли под флагом мира и дипломатии, мы остаемся нордами. Хоть я и не могу определить, почему высокие эльфы нас недолюбливают, — потому ли, что мы связаны с Пактом, или потому, что мы отличаемся от них внешне, — я должна убедиться, что члены нашей делегации не нарушат невольно закон или не развяжут международный конфликт. На острове полно стражников и городских комендантов, но настоящей властью, похоже, обладает организация со странным названием — Божественный Надзор.
Божественный Надзор состоит из надлежащим образом уполномоченных агентов, верных королеве Айренн и ее Талмору, военизированным законникам Доминиона. На Саммерсете Божественный Надзор представляет закон и порядок и отвечает за соблюдение как светских, так и религиозных законов. Они напоминают ординаторов Трибунала, только без пугающих масок и замысловатой брони. Мне удалось расспросить одного из них — хмурого, но в остальном любезного юстициара по имени Руллион.
Юстициар Руллион пояснил, что основная задача Божественного Надзора — расследовать преступления и мелкие правонарушения, а также вершить суд в спорах и разногласиях. Мне показалось, что их круг обязанностей куда шире, особенно если учесть, что юстициары не просто блюстители светского закона, но и защитники религиозных и общественных моральных норм. Когда я на него надавила, он признался, что его самого и его товарищей-юстициаров призывают, когда местная комендатура не может сама справиться с ситуацией. «Мы идем туда, куда нас ведут расследования», — добавил он перед тем, как оставить меня наедине с обедом из кроличьих фрикаделек и нескольких бутылок меда.
Пока я бродила по Алинору, заметила, что Руллион занимается делами Божественного Надзора, но при этом всегда находится в поле моего зрения. Я видела, как он разрешил спор между торговкой и ее покупателем, выслушав обе стороны перед тем, как выдвинуть удовлетворившее всех решение и пойти дальше. Затем он задержал карманника при попытке украсть кошелек у дворянина и передал преступника в руки городского стражника. И все это время меня не покидало ощущение, что на самом деле он присматривает за мной. Думаю, приглядывание за чужеземцами тоже входит в обязанности агентов Божественного Надзора. Мне до этого дела нет. Кроме того, раз уж он от меня не отходит, будет проще найти его во время ужина.
Интересно, юстициар Руллион любит мед?
