Бэ'Ша выжидала, подёргивая усами от нетерпения, до тех пор, пока ноги не заломило от долгого сидения на корточках. Но паучок дремал себе в трухлявой подкладке древнего дреугского доспеха и в ус не дул. Он был сыт и доволен жизнью, в то время как кусочек говядинки, которым девушка пыталась выманить насекомое из его убежища, располагался слишком далеко, и даже приятный запах варёного мяса не долетал туда, где маленький вредитель свил себе гнездо. В конце концов, хаджитка поняла, что появления паучка она не дождётся. Нужно было менять тактику.

Хаджитка уже устала выжидать и пришла к мысли, что если животина захочет есть - она сама так или иначе вылезет из недр дреугского доспеха. Следовательно, миссия подкормки на данном этапе будет выполнена.
Девушка встала на ноги, отряхнула свои штаны от пыли (видать, Марта не особенно утруждает себя наведением порядка в этом каменном массиве) и вдруг поняла, что ужасно хочет спать; время, скорее всего уже давно перевалило за полночь, а она только начала оправляться от болезни.
В этой части крепости было довольно сыровато и прохладно, в отличие от первых двух помещений и кладовой, в которых ей приходилось бывать, но усталость взяла бразды правления в свои руки, а на то, чтобы дойти до светлых и теплых комнат у Бэ'Ши не осталось сил - девушка решила заночевать в ближайшей незапертой комнатушке.
Каждый шаг давался ей с неимоверным трудом, но хаджитка успела слегка прикрыть дверь и рухнуть на кровать в одной из комнат прежде, чем провалиться в небытие.

Сладкие сны приняли хаджитку в свои ласковые объятья. Барлейф, появившийся на пороге комнаты спустя пару часов, долго смотрел на спящую девушку с отеческой улыбкой, думая о чём-то своём...
Когда Бэ'Ша проснулась, в комнатке было светло, тепло и уютно. Все её вещи лежали на тумбочке рядом с ней, никакой пыли и паутины по углам не было и в помине, а на стенах ярко горели заправленные маслом железные светильники, подсушивая сырой воздух.
Девушка села на кровати, потягиваясь и протирая глаза. Чувствовала она себя намного лучше. Приняв, на всякий случай, ещё глоточек своей микстуры, Бэ'Ша бодро вскочила на ноги, готовая к новому дню и новым подвигам.

//занята комната №5, ближняя к двери кровать.

Обстановка комнаты была довольна проста, но что еще нужно хаджиту чтобы чувствовать себя просто прекрасно? Самое главное - тепло, светло и сухо. Подумав о чем-то, девушка приоткрыла тумбочку, порылась в ней и извлекла небольшой рулон пергамента, а в наплечном мешке отыскался и кусочек заточенного уголька - все, что нужно чтобы начать вести собственные записи. Бэ'Ша присела на кровать, слегка развернула лист, предварительно расправив его так, чтобы на нем не было складок. Ее уголь коснулся бумаги, превращая аккуратно начертанные буквы в слова, а те - в предложения.
"Турдас, 5е. 
Вот уже 4 дня прошло с тех пор, как я встретила старика-норда Барлейфа и его верную ворожею Марту. Есть еще и некий Гидеон, подмастерье старика, но с ним я еще не знакома. 
Боль в ногах практически не ощущается, лишь немного побаливает укушенная лодыжка. Ворожея сварила дивный эликсир, возможно уже завтра к моим ногам вернется прежняя прыть. Старик все уши прожжужал про Древний Лабиринт, находящийся в катакомбах под Ратвилом. Меня просто гложет любопытство - что же сокрыто в нем? Сокровища или древние знания?
Мне посчастливилось быть принятой в экспедицию, надеюсь, Гидеон, посланный за ее участниками, прибудет в скором времени... у меня нет желания торчать тут вечность.  
Барлейф обещал поучить меня школе Разрушения. Думаю, не стоит с этим затягивать. Чем больше новых навыков, тем лучше."
Подумав несколько секунд, девушка быстро дописала:
"Найдена часть древнего доспеха - дреугская кираса. Подлежит починке. Кузнец в Рифтене, либо в Вайтране." 
Оставив все, как есть, хаджитка решила навестить Барлейфа. Сегодня Бэ'Ша была полна сил и энергии, почему бы не поучиться?
Девушка тихонько приоткрыла свою дверь и вновь оказалась в Арсенале. Напряженно прислушалась - чуткий слух хаджита не обманешь. Скрип пера по бумаге - старик что-то пишет в своей комнате, совсем близко.
Пара мгновений и кулак хаджитки в нерешительности замер в десяти сантиметрах от двери. Стоит ли его беспокоить? Вдруг, он занят чем-то поважнее, чем слушать неутомимый щебет нестностной девчонки?
Была не была... Громкий стук в дверь нарушил гнетущую тишину древнего зала.

- Это ты, девочка? Входи, входи, - пригласил Барлейф хаджитку, - Я сегодня утром уронил нож. Не иначе, как будут у нас гости. Присаживайся, расскажи, с чем пришла, - старик с готовностью отодвинул в сторону исписанные листы бумаги. Вся его комната напоминала сиродиильскую редакцию "Вороного Курьера" времён прошлой эры - столько в ней было исписанной бумаги. На письменном столе записи возвышались башнями, из большой плетёной корзины в углу торчали длинные рулоны, узкая жёсткая кровать старика практически скрылась под грудой ветхих книг и листовок, а на каждой стене висело по две-три полки, с втиснутыми туда сверх меры тетрадками и научными трактатами. Бэ'Ша подозревала, что даже в платяном шкафу старика всё под завязку забито испещрённой письменами и кляксами бумагой, особенно, если учесть, что из одежды Барлейфа девушка не видела ничего, кроме неизменной потёртой зелёной мантии.
Девушка подняла с пола листок с какими-то схемами и, положив его на край стола норда, присела на лавочку рядом.

- Здравствуйте, массер. Мое сегодняшнее состояние гораздо лучше, чем было вчера и я хотела бы... немного поучиться у Вас. Новый опыт никогда не бывает лишним. К тому же, для меня будет честью обучаться у Вас. - хаджитка приложила кулак правой руки к левой раскрытой ладони и слегка наклонила голову, тем самым выказывая свое глубочайшее уважение.
- Есть еще несколько вопросов, Барлейф. - продолжила Бэ'Ша, неотрывно глядя огромными зелеными глазищами на старика, - Если это возможно, я бы хотела немного подлатать или полностью заменить некоторое снаряжение перед тем, как мы спустимся в Лабиринт. Боюсь того, что на мне надето будет явно недостаточно для... столь серьезной экспедиции.
Может, Вам с чем-нибудь помочь? К сожалению, мне нечем отплатить за оказанную доброту... кроме моей физической силы... и некоторых умений.
Девушка говорила вполне будничным тоном и смиренно ожидала ответов норда хотя бы на некоторые интересующие ее вопросы.

Норд, казалось, выглядел абсолютно счастливым. Однако лёгкая тень вдруг омрачила лицо старика.
- Не торопись, девочка. В лабиринты под Ратвилом мы спустимся, но... боюсь, что не очень скоро, - Барлейф взял один листок из кипы бумаги по левую руку от себя и обежал его цепким взглядом, - Я всё ещё не понял, как открыть дверь в гробницу. Видела бы ты эту дверь, милая! Впрочем, ты же её увидишь. Да... и остальных ещё надо дождаться. Хорошо, что тебе уже лучше, значит старый пень, пославший девочку против ратвильского злокрыса, может быть спокоен. Через пару дней, если не вернётся Гидеон, я попрошу тебя сходить в город за продуктами, тогда и о снаряжении твоём поговорим. А пока, - старик поднялся со стула, оживлённо потирая ладони, - Скажи мне своё имя, чтобы я мог назвать тебя ученицей, девочка. Какую школу магии тебе хотелось бы постигнуть? За те годы, что я исследую Ратвил, я выучил множество заклинаний, и буду чрезвычайно рад, если успею ещё на своём веку передать эти знания кому-нибудь молодому и смышлёному, - Барлейф подмигнул девушке.

На лице хаджитки промелькнула едва заметная тень разочарования, а длинные уши едва заметно опустились - очень не радовала перспектива сидеть еще пару дней взаперти и еще скамп знает сколько Лун, ожидая спутников. Однако же, это проявление юношеского максимализма очень быстро уступило место хитрой кошачей полуулыбке.
- Бэ'Ша, массер. Имя, данное при рождении, по сути, является для хаджита всем. Остальное же - приходяще. - Девушка немного замешкалась, очевидно, подбирая слова.
- ... Для меня всегда неопознанным то, каким образом столь сильная энергия, каковой является огнь и лед, вырывается и приходит в мир из рук простого смертного существа. Я наблюдала за Вами - ваше мастерство в этом достойно уважения. И мне, как скромной ученице, хотелось бы постичь основы магии Разрушения, ведь знания, полученные от мастера, воистину бесценны.
- Возможно ли, что Вы когда-нибудь обучите меня и некоторым другим магическим школам, если я проявлю должное усердие и прилежание? - выпалила под конец хаджитка и поняла, что сморозила глупость, выставляя напоказ желание уметь все и сразу и собственное нетерпение, вперемешку с неугомонностью.

Настала очередь норда скрывать некоторое разочарование
- Фокусы с разжиганием костра кажутся тебе впечатляющими, девочка? - Барлейф приподнял брови, - Стихия разрушения всегда манила горячих и амбициозных молодых людей. Возможность испепелять своих врагов на месте или превращать их в ледяные изваяния... кажется им верхом могущества... Бэ'Ша, милая, ты сражаешься благородной сталью, носишь броню и щит. Я был уверен, что ты не встанешь на их путь, ибо полон он страданий и мук. Знаешь ли ты, что чувствуют люди, чью плоть пожирает пламя? - старик поднял руки и в его ладонях возник огненный шар размером с голову девушки. Свет и жар наполнили комнату, и хаджитка почувствовала лёгкое удушье. Барлейф, тем временем продолжал, печально сверля Бэ'Шу взглядом, и отражение танцующих и вращающихся огненных язычков играло в его зрячем глазу, - Я научу тебя магии Разрушения, если таков твой выбор. Но за эти знания тебе многое придётся выстрадать. Ты должна понимать, что за ответственность в твоих руках, и на что ты обрекаешь своих врагов. Предсмертные крики людей, пусть плохих, но всё же живых людей, сгорающих в беспощадном огне, или тех, чья кровь обращается в лёд, разрывая сосуды и мышцы... Бэ'Ша, ты будешь слышать их постоянно... Постоянно! Они не оставят тебя до самой твоей смерти. Даже во сне ты не найдёшь покоя - эти вопли, полные нечеловеческой боли, будут преследовать тебя и там, Барлейф вздохнул и огонь в его руках исчез, - Подумай, девочка. Хорошо подумай, хочешь ли ты сменить свой честный клинок на силу Разрушения. Тебе доступно самой решать, какой силой обладать и воимя чего её использовать.

Бэ'Ша тяжело закашляла - борьба с асфиксией отняла много сил и следующие слова хаджитки были произнесены с хрипотцой, практически севшим голосом:
- Мой клинок всегда был честным, но Боги, к сожалению, не пожелали одарить меня физической силой. - девушка снова закашляла, хватая ртом воздух, - Я даже с волчишками справится в одиночку не смогла, что и говорить про людей. - Бэ'Ша провела рукой по морде там, где ее пересекало множество длинных безобразных ярко-розовых шрамов - следов от когтей и зубов.
- Если бы тогда вовремя не подоспела помощь, кто бы избавил Ваш подвал от злокрыса, а? - хаджитка вздохнула и грустно усмехнулась. - Я могу сказать вам лишь одно: вы никогда не пожалете, что обучали меня. Не всякую магию можно использовать во зло, а если делать это обдуманно, она может приносить людям пользу. Сама природа научила меня прежде думать головой, чем делать... мной движет не тщеславие, и не излишняя горячность, как Вы преположили... Если бы я задержалась здесь подольше, Вы могли бы научить меня и основам магии Лечения. А уникальный дар Разрушения... его можно научиться умело скрывать, если знать, как.
Авантюристка замолчала и внимательно посмотрела на Барлейфа, даже не ожидая какой-либо ответной реакции на такого рода отповедь.

- Физической силы тебе не занимать, - норд обвёл взглядом крепкое тело хаджитки, - не хватает лишь мастерства и опыта. Всего этого можно достичь усердными тренировками, нужно лишь потратить время и не жалеть себя. И не стоит гневить Богов, говоря, что они чем-то обделили тебя, девочка. Ты свободна, цела, сильна, здорова, красива и молода... Перед тобой открыты любые двери! Грех жаловаться, но ты жаждешь большей силы... Бэ'Ша, ты сделала свой выбор. Я... научу тебя магии Разрушения. Да будет так. А что делать с этими знаниями, ты решишь сама. Ступай за мной.
Голос Барлейфа стал каким-то суховатым и натянутым, как будто скрывающим некие сильные эмоции. Бэ'Ша проследовала за стариком через арсенал, взглянув мельком на верстак с дреугской кирасой. Кусочек говядины, который девушка оставила паучку, исчез. Бэ'Ша обрадовалась, хотя и не было ясно - съело ли мясо насекомое, или кто-то другой. Барлейф провёл авантюристку через пустой передний зал в огромное помещение, полное голубоватого сияния необычной каменной породы, кусками которой были выложены стены и потолок, поддерживаемый шестью белыми колоннами. Пол был выложен гладкими плитами, исчерченными какими-то странными символами, в которых хаджитка нисколько не разбиралась. Зато ворожея, похоже, разбиралась очень хорошо. Она что-то бормотала, ползая на коленях от одного символа к другому и задумчиво загибая когти. Здесь так же были шкафы, полные книг, между которыми уютно устроились столы зачарования со светящимися на них пентаграммами душ, и длинные витрины, содержащие в себе не то ветхий хлам, не то древние реликвии. Широкий коридор слева, перекрытый решёткой, демонстрировал за собой ещё один большой зал.
Барлейф остановился возле круглой площадки, обрамлённой низенькой витиеватой оградой, и, пока девушка за его спиной, открыв рот и прижав уши, озиралась по сторонам, обратился в Марте:
- Марта, сокровище моё, оставь нас, пожалуйста.
- Нет, стари-и-ик. Я почти дочита-а-ала... - прохрипела в ответ ворожея, не отрываясь от своего занятия, - солнце... а это что значит? змея-а-а..
Норд топнул ногой, чтобы привлечь её внимание
- Я сказал, пошла вон! - зычно гаркнул он, и стены эхом отразили его слова по меньшей мере восемь раз. Карга подняла плешивую голову, затем поднялась с пола, и скрылась за ближайшей дверью, прошипев напоследок что-то вроде "так бы сразу и сказал". Барлейф печально покачал головой, явно жалея, что ему пришлось опять повысить на Марту голос, и повернулся к своей новой ученице.
- Приступим, девочка. Какую отрасль магии Разрушения ты хочешь познать? Огонь, лёд или молнию?  

//Научный зал.

Хаджитка вздрогнула и испустила тихое шипение, когда услышала, как старик закричал на ворожею. Быть может, ей в глубине души хотелось, чтобы норд рвал и метал, пинал ее и надавал хорошеньких затрещин. Слишком уж были разительны перемены - кто знает, что происходит сейчас в его голове? Разочарование или смятение?
Бэ'Ша немного приподняла уши и спокойно продолжила рассматривать окружающую ее обстановку, однако же, совсем не глядя на Барлейфа, тихо произнесла:
- Фракцию? Из всех мне ближе магия Льда. К нему я больше всего привыкла, созерцая горные вершины и вечную мерзлоту, его и хочу постичь.

- Значит, лёд... - Барлейф покивал головой и плавно протянул ладони к огороженной площадке. Столб ледяной взвеси поднялся от пола до потолка, идеально круглый, как и сама площадка, распостраняющий пронизывающий холод вокруг себя. Мельчайшие ледяные частицы медленно кружились, поблёскивая, смерзались с другими частицами и, треснув, снова распадались. Ближайшая колонна медленно начала покрываться инеем, а Бэ'Ша почувствовала, как дыхание замерзает у неё на губах, вырываясь изо рта облачками густого пара. Барлейф обернулся к ней, и на его сморщенном лице девушка прочла напряжение и тревогу.
- Приступим, девочка, - сказал он, жестом приглашая хаджитку к столбу воплощенного мороза, - Это твой первый урок. Познай природу льда, самую его суть. Она перед тобой. Я не буду давать тебе подсказок, Бэ'Ша. Ты сама должна почувствовать, что нужно делать.
Девушка нерешительно подошла с ледяному столбу и, вглядываясь в его едва потрескивающую крутящуюся глубину, пыталась понять, что старик хочет, чтобы она сделала. Пар, что она выдыхала, замерзал на её шерсти, а Барлейф молча скрестил руки на груди, ожидая, что предпримет его ученица.

Варианты:
- Помедитировать возле столба.
- Поговорить со столбом и сунуть в него руки.
- Закрыть глаза, войти в столб и попытаться прислушаться.
- Попробовать сконцентрировать внутреннюю энергию и направить её в столб.
- Бросить в столб факел.
- Потанцевать вокруг столба (не сработает, так хоть согреюсь: )

Бэ'Ша замерла в нерешительности. С одной стороны, было несколько вариантов дальнейшего развития сюжета. А с другой - окончательно отморозить лапы и остальные части тела в ее планы не входило. Девушка обошла столб вокруг, оглядела его со всех сторон, затем остановилась и замерла, прикрыв глаза; медленно поднесла дрожащие руки к сгустку ледяной энергии. Пальцы тотчас же больно обожгло колкими льдинками, но хаджитка была не из робкого десятка и так просто не сдавалась - руки дрогнули от неприятных ощущений, но, тем не менее, приблизились еще на пару сантиметров.
Внутренняя энергия хаджитки образовала плотный сферический сгусток, наполняя собой каждую клеточку ее тела, но ее было слишком сложно сдерживать. Нужно было найти выход, промедление обязательно закончится ее рассеиванием.
Больше медлить нельзя! Бэ'Ша раскрыла ладонь, давая выход всей энергии, cкопившейся в ее теле...
Выбран вариант: -Попробовать сконцентрировать внутреннюю энергию и направить её в столб.

Волна чистой, нейтральной энергии, текущей в теле хаджитки, выплеснулась из раскрывшихся ладоней и погрузилась глубоко в ледяной столб, заставив его пошатнуться. Бэ'Ша не успела понять, что произошло, как энергия вернулась, полная морозных частиц и по локоть сковала ей руки прозрачным льдом. Девушка вскрикнула от боли, чувствуя, как плоть её промерзает до костей, и безжалостный холод течёт по её венам вместе с кровью. Хаджитка дёрнула руками, пытаясь стряхнуть ледяные перчатки, но голос Барлейфа остановил её
- Ты всё правильно сделала, девочка, - старик взял её за превратившиеся в ледышки руки, и боль отступила, повинуясь золотистому свечению, исходящему из ладоней Барлейфа, оставив только ощущение холода где-то глубоко внутри, казалось, в самой душе. Взгляд норда, полный жалости, коснулся лица Бэ'Ши, и хаджитка заметила слезу, выступившую у зрячего глаза Барлейфа. Тот, тем временем, продолжил, - Теперь почувствуй, как стихия льда оставляет в тебе свою печать. Она навсегда останется с тобой, и при должном умении, ты сможешь вызвать её и высвободить в той или иной форме.
Руки девушки оттаивали, капая на пол бесцветной водой. Столб воплощённого мороза, созданный стариком, медленно растворялся в воздухе, скапливаясь под потолком клубами белого пара.
- Сейчас отдохни, - добавил старик, отпуская руки девушки, - когда ты поймёшь, что холодная сила прижилась и подвластна тебе, приходи, и я научу тебя заклинаниям, высвобождающим этот холод.
Барлейф отвернулся, вытирая глаза и направился в сторону переднего зала, ссутулившись, будто постарел на несколько лет разом.
- Сентиментальный стари-и-ик, - прохрипела выглянувшая из-за ближайшей двери ворожея, - Хе-хе... Учит самыми жестокими методами, и пла-а-ачет... хе-хе-хе... дура-а-ак...

Авантюристка злобно посмотрела в сторону съехидничавшей ворожеи. Жестокие - не жестокие это методы, не ей судить. Хотела изучать разрушение, будь добра, помучайся. Сколь велика сила, столь велика и ответственность.
Девушка недовольно поморщилась, крепко стиснув зубы - холод продолжал распростроняться все выше, к этому моменту расположившись где-то на уровне плеч. Бэ'Ша издевательски скривилась, выражая тем самым полное презрение к себе, жалкой слабачке; чего бы там Барлейф не говорил... от котенка ее отделяло всего-то несколько никчемно прожитых лет, за которые она едва научилась носить на себе несколько килограммов кожи и стали. "Носить" не означало "уметь обращаться".
Хаджитка прислонилась к стене и стала озадаченно прокручивать серьги в ушах, едва ли не выдирая их из привычного места, - как справиться с изменением своего состояния она не знала. Все, что оставалось делать - замереть неподвижной статуей у стены, внимательно изучая трещины на потолке и сделать вид, что она - лишь отголосок прошлого, маленький и незаметный комок серой шерсти - авось, какие-нибудь изменение и произойдут за то время, что она будет витать в собственных думах и заниматься самокопанием.

Барлейф не пошёл к себе в кабинет. Не в состоянии работать и анализировать загадки Ратвильского лабиринта после пережитого потрясения, он занялся приготовлением похлёбки в кухонной части обеденного зала. Размышляя о том, каковы будут последствия его уроков для юной авантюристки, старик неспеша помешивал густое варево в котле, и старался отвлечься от тяжких мыслей, когда чьи-то приближающиеся шаги заставили его обернуться...

...Тем временем Бэ'Ша, отдыхая в научном зале, всё глубже погружалась в собственный внутренний мир, и уже не обращала внимания на Марту, бормочущую разного рода колкости в адрес норда и его ученицы, перебирая непонятные предметы в одной из витрин.
Распространение энергии холода в теле совсем не было похоже на недавний зловещий путь крысиной заразы по кровеносным сосудам. Те, неподвластные описанию, живые потоки внутренней энергии и точки их наивысшей концентрации, не сражались с новой составляющей, как с чем-то инородным, а просто сливались с ней воедино, меняясь и приспосабливаясь. Руки хаджитки ещё ныли от обморожения, но уже почти полностью восстановили чувствительность, а к пальцам вернулась подвижность. Только ощущение себя самой как-то менялось, заставляя нервно дёргать ушами и переминаться с ноги на ногу. Девушке казалось, что у неё изменились ритмы биения сердца и дыхания, в то время как на самом деле они оставались неизменны, и ход мыслей всё сильней замедлялся, сосредотачиваясь на внутренних ощущениях.
Преобразование завершилось, но не обладающая особыми способностями к магии авантюристка никак не могла привыкнуть к новым ощущениям. Она попробовала сконцентрировать эту новую, незнакомую энергию в ладони, но почувствовала лишь покалывания под кожей. Опустившись в низенькое кресло, Бэ'Ша машинально достала из кармана бутылочку с лекарством и допила его, не замечая ничего вокруг.

//лекарство закончилось. отрава нейтрализована. положено начало изучению ледяной магии.

Хаджитка принялась неспеша разрабатывать особенно затекшую кисть, и, положив ее на подлокотник кресла, блаженно растянулась в нем, закрыв глаза. Бэ'Ша не понимала, что так разозлило и расстроило старика - ведь очевидно, что тот путь, который избрала воительница, по всем показателям не устраивал Барлейфа. Чувствительность понемногу возвращалась к длинным пальцам девушки, и та, решив отложить важные мысли для своих записей, вспомнила, что она так ни разу не попыталась заговорить с Мартой.
Девушка прислушалась, не открывая своих глаз - ворожея была буквально за спиной, все, что оставалось - тихонько подойти к ней, не нарушая тишину зала.... Сноровка в искусстве скрытности всегда пригодится. Хаджитка открыла глаза и медленно сползла с кресла, крадучись сделала несколько шагов в сторону Марты и замерла в нескольких шагах от нее, переминаясь с ноги на ногу. Громкий свистящий вздох нарушил всю конспирацию - Бэ'Ша просто не знала, как и с чего можно начать разговор - лишь кончик хвоста нервно подергивался, выдавая то-ли латентный страх, то-ли какие-то другие эмоции.

Марта закрыла витрину, должно быть, не найдя ничего нужного, и обернулась к хаджитке. Гнусно захихикав, ворожея оглядела авантюристку с ног до головы.
- Хе-хе-хе, ну что, хороший ма-а-альчик... Болят ручки-то? Хе-хе-хе... ты на Барлейфа не серча-а-ай... Глупый! Глу-у-упый стари-и-ик! Он и другого мальчика так же учи-и-ил. Придумал же! Хе-хе-хе... Марте нравится, нра-а-авится... Но! Опа-а-асно, да-а... - ворожея качала головой из стороны в сторону, припоминая что-то, и как бы невзначай протягивала страшные когти всё ближе к Бэ'Ше, - Ты. Ты хотел чего-о-о-то от Марты-то, мальчик? Жареного злокрыса? Грибного напитка, а? Хе-хе-хе...

Бэ'Ша заприметила один из изогнутых когтей совсем уж близко от себя, когда случайно покосилась на то, что осталось от "рук". Девушка неуверенно отступила назад, все еще разглядывая бритвенно острые когти Марты. Внешне авантюристка казалась спокойной, но треклятый хвост, прыгавший будто на раскаленных углях, выдавал с головой всю хаджитскую конспирацию.
- Э-э-э, нет, благодарю.  - Бэ'Ша нервно сглотнула, - Мальчик всего-то хотел задать тебе несколько вопросов. Но я вижу, что ты сейчас совсем занята, а отвлекать тебя, Марта, мне бы очень не хотелось...
"Храбрый" мальчик разве что только не трясся от страха - доходило до того, что девушка пыталась вычислять за сколько предсмертные хрипы долетят до главного зала и успеет ли старик, который пропал именно в нем, помочь ей. Результат вычислений оказался неутешительным и хаджитка, явно осторожничая, отступила еще на полшага.

Марта склонила голову на бок щенячьим движением и проницательно оглядела девушку.
- Так чего же ты подходил-то, а? А?! - ворожея опустила когти, и голос старухи стал высоким и заискивающим, но хрипотца сделала его похожим на скрип несмазанных петель, - мальчик может пройти в мою ко-о-омнату... посмотреть мою коллекцию я-а-а-адиков... Марта гостеприимная, Марта хоро-о-ошая...
Ворожея сделала пару шагов к двери и обернулась к Бэ'Ше, но хаджитка и не думала отправляться в логово ведьмы. Марта вздохнула и продолжила своим обычным ворчливым тоном:
- Ты задава-а-ай, задавай свои вопросы, кусочек мя-а-аса, а Марта на них ответит. Я никуда не тороплю-у-усь. И ты не торопись, вкусный ма-а-альчик. Барлейф уме-е-е-ет учить... бы-ы-ыстро... но си-и-ила... сила должна прижиться в нутре-то... да-а-а...

Хаджитка в задумчивости потерла подбородок - сформулировать вопросы так, чтобы ворожея их верно истолковала, да еще и максимально облегчить их смысловую нагрузку было задачей не из легких.
- Марта... Барле...старик кратко рассказал мне твою историю. Меня она и поразила. Ты была человеком, удивительной женщиной, непривзойденной в искусстве алхимии... Однако же, ты променяла все это, включая то величие, которого ты могла бы достичь, продолжая свои происки... на массив бездушного камня, на какие-то тайны, загадки, на непонятно что, по сути. Зачем? Что может все это дать в... нынешнем твоем состоянии?
Похоже, все сильнее запуталось. Даже тот вариант, что первоначально допускался в мыслях хаджиткой, выглядел куда как проще. Бэ'Ша не исключала, что ведьма мало того, что может попросту ее не понять, не помня всех причин и следствий, но и проявить свою реакцию как-то... по-особенному. Благо, авантюристку и ворожею разделяло приличное расстояние, что в случае чего давало той некоторую фору.

Марта изменилась в лице, что было совершенно необычной реакцией. Как будто вспомнив что-то, ворожея глубоко задумалась, уставившись в пустоту. Казалось, даже впала в своего рода транс.
- Барлейф... Барлейф, - повторила старуха монотонным голосом, мерно покачивая головой, - А зачем? Зачем жить Марте, если Барлейф никогда не вернётся домой... - Бэ'Ше на секунду показалось, что она увидела в изуродованном запретными знаниями лице старухи те черты, которые когда-то принадлежали обычной женщине. Она, должно быть изо дня в день стояла у открытого окна, цепляясь за угасающую надежду, что возлюбленный вернётся, - Барлейф... сумасшедший старик... - совсем тихо добавила ворожея, - Марта сделала всё, что могла... Марта нашла способ обойти алтарь... Он требовал жизнь. Дверь не открывалась без жертвы!... Марта читала надписи... надписи на стенах... Они жуткие! Жуткие! И такие красивые... Не читай их, Бэ'Ша! - вдруг воскликнула старуха, и девушка вздрогнула. Марта назвала её по имени? Или показалось? Переминаясь с ноги на ногу, авантюристка напряжённо наблюдала за просветлением разума ворожеи, и не знала как на него реагировать. Хвост её извивался и бил по полу в абсолютном смятении. Тем временем Марта закрыла глаза, глубоко вздохнула, и лицо её снова собралось в обычную кривую гримасу. Будто очнувшись, ворожея взглянула на девушку мутными глазами, - Так... что хотел спроси-и-ить кусочек мя-а-а-аса? Ручки-то... болят, небось?...

Хаджитка рассеянно кивнула, но затем опомнилась и жестом показала, что все в порядке. То, что она услышала, было удивительно и так... понятно. Ради любви некоторые готовы пожертвовать и рассудком, и красотой, и тайными знаниями. Речь шла об алтаре, каких-то настенных гравюрах, чьей-то жизни... в голове все узнанное смешалось в один пестрый комок - вероятно, девушке нужно было больше времени для того, чтобы осмыслить и переварить информацию.
Бэ'Ша быстро попрощалась с Мартой, пролепетав что-то про острую необходимость тренеровок и починку доспехов, а сама направилась прямиком к Барлейфу. Хаджитка решила пока не говорить о ворожее, а просто справиться о самочувствии норда, быть может, попробовать заговорить с ним и развеять хоть некоторые из сомнений старика...

Форт Ратвил / Главный Зал

В переднем зале никого не было, однако из широкого коридора по правую руку от Бэ'Ши доносились голоса. Хаджитка бесшумно прошлась по незнакомому ещё коридору и замерла на пороге обеденного зала, прислушиваясь и осторожно выглядывая из-за угла. В дальнем конце зала ярко горел вытянутый по горизонтали очаг, зажатый между разделочным столиком и массивным окованным буфетом. Остальную часть зала занимал длинный деревянный стол, подобный тем, за которыми трапезничают ярлы со свитой и гостями. Такой стол за раз мог принять два десятка едоков, если только были стулья. В Ратвиле, как уже поняла девушка, недостатка в мебели не было. Высокие тяжёлые стулья, придвинутые к столу, наличествовали даже в большем количестве, чем было необходимо. На двух из них - при свете очага во главе стола, сидели Барлейф и незнакомая молодая женщина имперка. Древняя нордская броня, в которую незнакомка была одета, защищала только наиболее часто страдающие в бою места, не скрывая при этом красоты фигуры. Меч и щит женщины лежали на соседнем стуле, поблескивая в отсветах весёлого пламени. Барлейф дружелюбно беседовал с ней, откровенно разглядывая торчащие во все стороны чёрные волосы средней длины, сломанные ногти и светло-карие, почти жёлтые, глаза гостьи. Бэ'Ша повернула уши в сторону старика и имперки, чтобы расслышать, о чём они говорят и решить, стоит ли выдавать своё присутствие, или просто удалиться.
- ... некоторая опасность? - спрашивал норд.
- Гидеон, конечно, сказал, что это не увеселительная прогулка, но я же не вчера родилась, - уверенно отвечала незнакомка с лёгкой улыбкой, - Боевой опыт тоже имеется. А если там действительно столько сокровищ, сколько обещал ваш ученик, меня не остановит даже сотня драугров!
Похоже, гостья подняла Барлейфу настроение. Он добродушно рассмеялся и вдруг заметил стоящую на пороге хаджитку.
- Бэ'Ша, милая! Подойди, познакомься с Кавентиной. Надеюсь, вы подружитесь.
Женщина поднялась со стула, с любопытством окидывая Бэ'Шу взглядом. Казалось, нося броню высоких нордов, имперка сама стала выше ростом, чем полагается представительнице её расы.

//обеденный зал

Девушка дружелюбно оскалилась, растягивая губы в улыбке, одновременно протягивая незнакомке свою теплую шершавую ладонь для рукопожатия. Имперка смотрела на нее так, будто хаджит и эта крепость - вещи настолько же совместимые, как если бы в одном чане смешали мед Хонинга и выдержанный Черновересковый.
"Клянусь всем песком эльсвейрских пустынь! Она не так проста, как кажется. Нужно осторожно постараться выяснить побольше... Пф, и ну и взгляд... будто шкуру на стене разглядывает или тот окованный буфет..."
- Рада знакомству с Вами, Кавентина. - мягко, с хрипотцой, со свойственными кошкоподобным зверолюдям шелестящими нотками в голосе, произнесла воительница. - Я - Бэ'Ша, новая ученица массера Барлейфа. Откуда Вы?
 

Кавентина с готовностью пожала протянутую ей лапу и, усаживаясь обратно на стул, с дружелюбной улыбкой жестом пригласила хаджитку сесть рядом
- Я дочь имперского легионера и скайримской селянки. Не уверена, что речь шла о любви, - имперка иронично хихикнула, - и всё равно я благодарна папаше за то, что дал мне жизнь. Это самое ценное, что есть у человека, не правда ли? - Барлейф, не скрывал своего одобрения, улыбался женщине, которая между тем, продолжала рассказ бодро и весело, - По призванию я авантюристка - скитаюсь по провинции, исследую руины и гробницы на предмет ценностей... Иногда везёт, иногда нет. Встретилась на дороге с Гидеоном, и он рассказал мне об этой крепости и своём учителе Великом Барлейфе, - Кавентина низко кивнула норду, давая понять, что прониклась к нему уважением и восхищением, - а так же о несметных богатствах древнего лабиринта. Я очень рада, что решилась приехать сюда, здесь такая приятная компания... Чую, нас ждут великие приключения!
- Вы, девочки, пока беседуйте, покушайте, а мне работать надо. Я должен закончить рассчёты... Бэ'Ша, милая, покажи нашей гостье во что можно переодеться и где расположиться на ночь, - Барлейф, радуясь, что у девушек начался диалог, и воодушевлённый дружелюбием и энергией гостьи, поднялся с места и направился в свой кабинет. Кавентина проводила его взволнованным взглядом, и, стоило старику скрыться в коридоре, как глаза имперки хищно сузились, а голос приобрёл заговорщицкие нотки.
- Слушай, Бэ'Ша, - заговорила она тише, чуть пригнувшись к собеседнице, - нас тут вообще много будет? И кто, кстати, такая эта Марта о которой мне тут старик все уши прожужжал? Тоже воительница вроде нас с тобой?

"А у нас много общего. Разве что, я не исследовала еще толком ни одной гробницы..."
Хаджитка дернула усами и издала шипящий звук, очень похожий на фыркание. Краешки губ вновь оттянулись, изображая улыбку, а проницательные зеленые глаза продолжили изучать собеседницу, которая в скором времени станет ее сестрой по оружию.
- Много. Вероятно, не менее дюжины - эти руины полны опасностей, да и несколько отличаются от обычных, виденных тобой. Эмм... Марта - не воительница, а скорее помощница Барлейфа, что-то наподобие алхимика - эксперт по зельям, преимущественно ядоварению. Выглядит она несколько необычно, но со временем ты, думаю, привыкнешь.
Бэ'Ша не стала опрометчиво сокращать дистанцию между собой и новой знакомой, но она старалась быть дружелюбной вполне искренне.

- По ядам, говоришь?... - Кавентина чисто мужским жестом потёрла подбородок, - Скамп, надо смотреть за едой! От этих алхимиков только и жди неприятностей. Хотя, думаю, будет несложно вывести эту Марту из игры. Гидеон - другое дело. Я так поняла, вы ещё не знакомы, да? Парень силён как даэдра! Я вот что думаю... Нам с тобой надо держаться поближе к нему. И тогда все сокровища поделим на троих! - Кавентина подмигнула хаджитке и потёрла руки, - А пока главное - любезничать со старикашкой. Чур, сегодня я несу ему ужин! Пусть не отвлекается от своих бумажек, - имперка встала со стула и сделала пару шагов к выходу, - Покажешь мне, где тут спят?

Бэ'Ша понимающе моргнула, показывая, что она совсем не против того, чтобы Кавентина услужила Барлейфу. Приходилось вести себя максимально непринужденно, не выдавая своей настороженности - все не совсем приятные мысли на счет имперской авантюристки были всего лишь проблесками отдельных мыслей и догадок, но поразмыслить над этим определенно стоило. Ясно было одно - высокая, крепкая и грозная на вид воительница явно не в салочки в Ратвил пожаловала играть: из монолога следовало, что ее главной целью являлось проникнуть вглубь лабиринта, потихоньку ликвидировать остальных участников экспедиции и единолично завладеть "богатствами и сокровищами", о которых ничего не известно. Ничего себе так план.
Впрочем, это всего лишь субъективные догадки, которые родились в голове девушки только что и требовали дальнейших осторожных наблюдений и еще большего нагромождения догадок.
- Войдешь в главный зал крепости, - хаджитка жестом указала на деревянную дверь - пороешься там в тумбочках и комодах, глядишь и подберешь себе чего-нибудь для переодевания. Думаю, учитель будет рад предложить тебе любую из кроватей по твоему выбору - они находятся там же.
Выдержав небольшую паузу, Бэ'Ша продолжила:
-... Эм-м, а я... мне нужно идти, появились неотложные дела. Если что-то понадобится, я переодически брожу по форту... или нахожусь в своей комнате. Приятно было познакомиться, Кавентина.
Девушка быстро покинула смуглокожую имперку: решив пока не высказывать Барлейфу своих догадок, хаджитка искала его по другому вопросу - дреугские доспехи нуждались в серьезной починке, да и она уже достаточно поправилась для краткосрочного путешествия в кузню.

- Агась, до встречи, - кинула Бэ'Ше в спину имперка, и на минуту остановилась, оперевшись на поверхность стола обеими ладонями, и прикидывая что-то в уме.
Хаджитка, тем временем, уже стучалась в дверь кабинета Барлейфа. Старик, обложенный со всех сторон рукописными трактатами, ещё бодрей и вдохновенней, чем утром, скрипел пером по бумаге. Нос норда был испачкан чернилами, а взгляд то сверлил написанное, то нырял куда-то в кипы бумаги, сверяя что-то, то стрелял в потолок, как будто тот так же был испещрён полезной информацией. На появление ученицы старик отреагировал не сразу. Только когда девушка осторожно обратилась к нему, подойдя совсем вплотную, Барлейф очнулся.
- Бэ'Ша, девочка, что-то случилось? Мне нужно работать, иначе мы никогда не откроем эту проклятую гробницу. Но я чувствую... я знаю, мы уже на пороге великого открытия... Я нашёл в первых записях... уже успел забыть, представляешь?

- У меня к Вам два вопроса - вкрадчиво начала хаджитка, поправив небольшую горку из пергамента, которая вот-вот грозила обвалиться, - Первый: Откуда Вы знаете эту... имперку? По-моему, она преисполнена того энтузиазма, который я бы сочла несколько... излишним. Я понимаю, что такие люди нужны нашей экспедиции, но...
Девушка запнулась и от чего-то решила не продолжать - юлить она могла достаточно долго, но читаться ее отношения будут, словно бы по раскрытой книге - недоверие вперемешку с настороженностью и сомнениями в правильности выбора, сделанного ее учителем.
- Второе... - продолжила Бэ'Ша,  не глядя на Барлейфа, - Помните, Вы обещали направить меня в кузнецу, дабы я занялась починкой того дивного доспеха, что я нашла в Арсенале? Возможно, я уже достаточно окрепла для того, чтобы заняться его ремонтом.

- Вы не поладили с Кавентиной, девочка? - поднял брови старик, - жаль, очень жаль... Сядь и послушай, что я скажу тебе. Наша новая гостья - очень интересная и живая душа. Я не мог не заметить, что движет ею лишь жажда денег, она ведь даже не скрывает этого. Она получит денег больше, чем сможет унести, как и любой из тех, кто прибудет сюда в ближайший месяц. Однако, если у меня, старого пня, мозги ещё не совсем превратились в грязь, то... Бэ'Ша, ты можешь верить ей. Она не из тех, кто бьёт в спину, уж я-то вижу.
Барлейф убедительно кивнул и, поправив свои рукописи, продолжил:
- Вам следует узнать друг друга получше. Сейчас уже вечер, а утром... я хочу попросить вас обеих отправиться в Виндхельм. Там ты сможешь столковаться с кузнецом, да и другое дело есть. Гидеон так и не приехал, а запасы еды теперь будут иссякать гораздо быстрее.
Будто в подтверждение его слов, Кавентина с любезной улыбкой и подносом в руках вошла в кабинет. На подносе была кружка тёплого молока и какая-то хлебная закуска.
- Вы так спешно ушли, господин Барлейф, я подумала, что вы, должно быть, сутками работаете в этом сыром кабинете, забывая про еду и сон. Вот, я принесла вам тёплого молока.
- Кавентина, ты как раз вовремя, девочка. Поставь сюда, на сундук. Я как раз говорил Бэ'Ше, что хочу попросить вас привезти еды с Виндхельмского базара. Там есть человек, который за определённую сумму, снаряжает повозку сюда. Приходите ко мне утром, милые, я расскажу подробней, а сейчас мне надо работать.
- С радостью выполню вашу просьбу. Удачного вам труда. А мы с Бэ'Шей пойдём и не будем вам мешать, - улыбнулась имперка и ретировалась, едва ли не за локоть вытащив Бэ'Шу из кабинета вслед за собой и плотно закрыв дверь. Милое любезное выражение мигом исчезло с её лица. Кавентина нахмурилась, напряжённо оглядела хаджитку и совсем было хотела что-то сказать, но передумала...

Девушке был неприятен этот жест и она быстрым движением выдернула свою руку из крепкой хватки Кавентины. Едва слышно зашипев и потерев ушибленное место, хаджитка довольно сухо обратилась к имперке:
- Быстро ты... нашлась. Не бойся, я не претендую на ТВОЁ богатство, и все разговоры с учителем у меня сводятся к решению вопросов, отличных от денежных. А в Виндхельм нам все же придется отправится вместе - запасы провианта на исходе. Возможно, у тебя есть свои причины недолюбливать моё племя, но в данный момент времени тебе придется научиться сотрудничеству.
Бэ'Ша повернулась к Каветине спиной и едва слышно пробормотала:
- ...Доверие учителя к тебе совсем не означает, что я буду придерживаться той же политики. Знай, что пока ты здесь, я глаз с тебя не спущу. А сейчас... мне нужно отдохнуть, завтра нам предстоит дальняя дорога.
Хаджитка  быстро зашагала к двери, ведущей в ее комнату, и резко распахнула ее, дернув за ручку.

- Поглядите-ка, - бросила ей в спину Кавентина, прислоняясь плечом к стене и скрещивая руки на груди, - "глаза не спущу", "моё племя"!...
Кривая улыбка промелькнула на лице имперки, а взгляд, однако, стал ясным и даже доброжелательным. Воительница постояла немного, прислушиваясь к доносящемуся из-за двери скрипу пера, и, вздохнув, отправилась бродить по Ратвилу. Спать ей никак не хотелось, менять доспех, к которому она уже едва ли не приросла, на тряпки вековой давности не хотелось тем более, а так как Кавентина за короткий срок пребывания в крепости поняла, что спуск в гробницу состоится ещё не скоро, имело смысл подробно изучить обстановку. К тому же имперка постоянно держала в уме одного не знакомого ей пока персонажа, которого жаждала скорее лицезреть и оценить на свой лад...

Бэ'Ша, захлопнув за собой дверь, в задумчивости рухнула на кровать. Стоило ли так откровенно проявлять враждебность? Вдруг эта корыстная женщина возьмёт, да и прирежет её ночью в пути, что бы там Барлейф про неё не говорил... Девушка вспомнила про свои записи и про то, как сегодня обучалась магии. За новым знакомством и прочими мыслями незаметно улеглись и устаканились все новоприобретённые ощущения. Радовало и то, что появилась хоть какая-то определённость на будущее. Бэ'Ша была не из тех, кто способен сидеть без дела.

Вдруг, чуткое кошачье ухо уловило эхо, долетевшее до её комнаты, многократно отразившись от каменных стен и пронёсшись по пустым холодным коридорам. Было похоже, что кто-то вскрикнул, не то от испуга, не то от неожиданности. "Кажется, Кавентина встретилась с Мартой" - догадалась хаджитка и слегка злорадно улыбнулась...

Сон долгим явно не получился - хаджитке не спалось, все ее беспокойные мысли занимала грядущая поездка. Девушка очень долго ворочалась, и только к рассвету забылась беспокойным сном. Но и тот, в прочем, длился недолго - не прошло и часа, как уже нужно было встать, надеть свои доспехи и поджидать имперку в главном зале. Бэ'Ша допускала мысль, что Кавентина доберется до помещения раньше - вероятно, после увиденного ей совсем не до сна было...
... Хаджитка громко чихнула, застегивая пряжки на креплениях своего доспеха. Она никогда прежде не бывала в Виндхельме. В "Пчеле и Жале" пилигримы рознились в россказнях - кто-то говорил о величии древнего града, а кто-то - хулил и сравнивал его узкие, нередко залитые помоями улицы со свалкой.
Завершив все последние приготовления, девушка взяла со стола подсвечник и вышла из своей комнаты - нужно было забрать дреугский доспех из оружейной. Хаджитка направилась туда, беспокойно оглядываясь по сторонам - вдруг, Марта и ее захочет припугнуть...

Ратвил/Арсенал

Марты нигде не было видно. Упаковав кое-как части развалившегося доспеха, Бэ'Ша завернула их в подобранную где-то вполне сохранившуюся тряпку и закинула на плечо как походный мешок, вместе со своим верным щитом. Из переднего зала действительно уже доносились голоса Барлейфа и Кавентины. Имперка была немного бледнее, чем вчера и левая рука её выше локтя была сильно обожжена и кое-как перевязана тряпицей. Видимо, встреча с ворожеей прошла не на самой дружелюбной ноте. Старик уговаривал воительницу обработать рану как следует, но Кавентина только отшучивалась, доказывая, что это пустяки, не стоящие беспокойства Его Превосходительства Великого Барлейфа. Бэ'Ша неприязненно скривилась, заметив, как с каждым разом растут в устах имперки титулы старика, но тут же придала лицу обычное выражение и подошла к беседующим.
- А, доброе утро, девочка! - поприветствовал хаджитку Барлейф, - У нас тут вышел инцидент с Мартой...
- Да ерунда это, - опять отмахнулась имперка, - только кожа и пострадала, даже говорить не о чем!
- Бэ'Ша, ну хоть ты скажи ей... О, я вижу ты упаковала кирасу. Умница, - старик повернулся к имперке, - Ладно, раз ты, милая, капризничаешь, отправляйся так. А ты, Бэ'Ша, присмотри за ней... Так..., - норд указал на низкий столик у стены, на котором лежал небольшой, но туго набитый мешок и листок бумаги, - Вот список того, что надо купить, и немного денег и камней. Их должно хватить и на еду, и на починку брони и на какие-нибудь небольшие девичьи радости вам, девочки, - улыбнулся норд.
- О, Высокоуважаемый наставник, вы так добры, - расплылась в улыбке Кавентина. Она уже думала что бы ей купить в Виндхельмских лавках лично для себя.

"Как же эти имперцы сноровисты и упрямы - строит из себя воительницу, закаленную в боях... я посмотрю на это".
Хаджитка учитиво поклонилась Барлейфу, поблагодарив его, и решила, что раз Кавентина сегодня будет играть в инвалида, то заняться мешок и деньги сегодня будут на ней. Бэ'Ша невольно вздохнула, так как даже небольшой довесок к ее грузу оказался довольно весомым. Затем она обернулась к имперке, которая все еще осыпала старика любезностями и недовольно топорща усы, обратилась к ней:
- Долог день до вечера, но если мы еще здесь простоим, слушая тебя, мы и до ночи не попадем в Виндхельм. Так что, давай выдвигаться.
Девушка решительно направилась к деревянным дверям форта, всем своим видом показывая, что все возражения отклоняются.

Имперка скорчила недовольную гримаску и поспешила за Бэ'Шей, поклонившись на прощанье старику.
- Счастливого пути, - тихо сказал Барлейф, провожая две удаляющиеся спины хитроватым взглядом.
- Ска-а-атертью доро-ога, - прошипела ворожея, выглядывая из двери научного зала. Её уродливое лицо было тщательно перебинтовано...
Жёлто-рыжий лес Рифта встретил девушек утренней прохладой и ярким, пригревающим солнышком. Едва различимая в траве и опавшей листве тропинка вскоре вывела спутниц к дороге на Виндхельм. Шли поначалу молча. Кавентина держалась немного позади, изредка выхватывая меч, чтобы ребяческим движением срубить придорожный кустик, как мальчишка, впервые взявший в руки отцовское оружие.
Спустя пару часов пути, обогнув замшелый булыжник высотой в человеческий рост, девушки остановились. Всего в двадцати метрах впереди крупный бурый медведь лакомился ягодами с колючего придорожного куста, не замечая приближающихся воительниц.
- Беру на себя, - шепнула имперка, доставая из-за спины щит и не сводя прищуренных глаз с медвежьей спины.

Хаджитка кивнула, но самонадеянность Кавентины и ее идея показались девушке совершенно глупыми - любой уважающий себя хаджит просто бы прокрался мимо опасной цели, тем более, если учитывать то, что все преимущества были на их стороне. В виду этого Бэ'Ше некогда было любоваться прекрасными видами - она тихонько поставила все свои пожитки на землю и достала из-за спины щит, а из ножен - меч, не забыв, в прочем, принять боевую стойку, готовясь в любой момент прикрыть имперку, несмотря на личностную неприязнь, которая даже  в этот опасный момент ощущалась особенно остро.

Возможно, в том была виновата кровь нордов, текущая в жилах этой имперки, но Кавентина, похоже, просто любила сражаться. Это подтверждали многочисленные бледные шрамы на обнажённых участках её тела, азартный блеск, возникший в её глазах при виде косолапого противника и даже то, чем обернулось для неё знакомство с Мартой. Бэ'Ша выжидала в боевой стойке с оружием наголо, наблюдая, как её спутница приближается к пирующему медведю. Когда до цели оставалось несколько шагов, Кавентина вдруг нечаянно выдала себя хрустом сломавшейся под стопой ветки, и медведь, обернувшийся на резкий звук, с басовитым рычанием оскалил жуткую пасть. Ягодный сок окрасил острые зубы в алый цвет, и капающая с морды чудовища слюна была похожа на кровь.
Издав самый настоящий боевой клич, женщина бросилась в атаку. Первым ударом она лишь задела ухо зверя, ловко уворачиваясь от выпада когтистой лапы, но из-за этой лёгкой раны медведь рассвирепел не на шутку. Авантюристке пришлось отразить щитом несколько яростных ударов и увернуться от клыкастой пасти медведя. Воспользовавшись моментом, имперка провела удачную атаку, полоснув мечом по открывшейся на секунду шее врага. Бэ'Ша попыталась запомнить приём. Всё-таки они с Кавентиной сражались одним видом оружия, и глупо было было бы не поучиться чему-нибудь у более опытной спутницы. Однако, после первой удачи, фортуна отвернулась от имперки. Поднявшись на задние лапы, животное всем весом ударило в щит, которым прикрылась Кавентина, не успев отскочить в сторону. Удар вышел скользящий, и имперка вполне смогла бы устоять на ногах, если бы удерживающая щит рука не была недавно ранена. Воительница пошатнулась, и медвежья лапа опрокинула её на спину.

"Чертова имперка, скамп ее дери! И понесло же..."
Медведь был ранен, а потому буквально озверел от боли - одного удара мощной когтистой лапы хватило бы, чтобы отправить воительницу в Совнгард, к прародителям. Счет  шел на секунды, времени на раздумия не было - нужно было доставать Кавентину из под этой громадины.
Хаджитка задумалась на долю секунды, и решила попробовать применить лед, на свой страх и риск. Если не выйдет, оставалась пугающая перспектива биться с кровожадным зверем один на один, не на жизнь, а насмерть.
Крепко зажав меч в правой руке, Бэ'Ша попыталась сконцентрировать энергию льда в свободной левой. Девушка крепко сцепила зубы, стараясь изо всех сил... рука начала онемевать, но ничего не происходило.
- Кавентина! Постарайся спрятаться, пока я отвлекаю его!

Хаджитка ещё не успела обучиться каким-либо магическим премудростям, а потому не было практически никакой надежды на то, что её потуги приведут хоть к какому-нибудь результату. Для магической атаки, тем более дистанционной, нужен не один час зубрёжки формул и техник, а так же правильное их применение на практике. Однако, сила воли молодой авантюристки была велика. Воздух дрогнул вокруг вытянутых пальцев, и длинная острая сосулька выросла из ладони Бэ'Ши, заставляя шерсть намокнуть, а глаза - удивлённо распахнуться.
Медведь, впрочем, не пожелал отвлекаться на хаджитку и её неумелую магию, разве что дёрнул порванным ухом, когда та крикнула. Кавентина тоже была слишком занята - она ползла, лёжа на спине и отталкиваясь ногами, при этом взрывая плечом ковёр из пыли, листьев и хрустящих кустиков сухой травки. Шитом и мечом она парировала редкие, но мощные атаки животного. Медведь уже понял, что его когти и зубы раз за разом находят лишь стальную поверхность щита или острый край лезвия, а потому норовил, вместе с леденящим душу рычанием, обрушить на имперку всю массу своего тела, чтобы раздавить её, как насекомое. Воительница пока исхитрялась уворачиваться, несмотря на своё положение, и даже нанести зверю несколько новых несущественных ранений, демонстрируя этим несгибаемую решительность, но было очевидно, что долго так продолжаться не может.

Воительница громко вздохнула, попутно стряхивая льдинки с кончиков пальцев - старая добрая сталь поможет если не умертвить, то хотя бы задержать зверя, тем самым, выиграв время для раненой Кавентины, и сделает это продуктивнее и лучше, чем ее слабые магические потуги.
Хаджитка достала из-за спины щит и, крепко перехватив его левой рукой, недолго думая понеслась прямо на медведя - Бэ'Ша решила, что стоит попробовать зайти с тыла, так как монстр обращал внимание только лишь на имперку (так по крайней мере казалось авантюристке), а для малозаметного и бесшумного хаджита такие выходки удавались на раз-два.
Бэ'Ша ринулась в бой, что есть силы полосанув бок медведя закаленной сталью своего меча. Лезвие наискосок прошло по шкуре, оставляя на ней темно-вишневые кровоподтеки; через несколько секунд хаджитка была за спиной зверя.

Благодаря бесхитростной атаке с тыла, совершённой Бэ'Шей, у Кавентины появился превосходный шанс, который имперка использовала на все сто. Медведь взревел, поднимаясь на задние лапы, и давая имперке возможность отползти и подняться на ноги. Хаджитка не теряла времени, нанося зверю одну рану за другой, но спина и задняя часть медведя - далеко не самая уязвимая его часть. Густая шкура и толстые слои жира и мяса под ней надёжно защищают его органы, кости и сухожилия от серьёзных ранений. Пока Кавентина поднималась на ноги, Бэ'Ше пришлось встретиться со зверем лицом к лицу, хоть она и пыталась держаться позади. Грациозно уворачиваясь и отпрыгивая от свирепого удара лапой, хаджитка увидела, как вновь берётся за дело её спутница. С криком воительница полоснула зверя по ногам, добиваясь, чтобы он снова обратил на неё внимание. Этого оказалось достаточно, и когда медведь вновь поворачивал страшную пасть к Кавентине, воительница бросила на землю свой щит и всем весом навалившись на рукоять меча, насквозь пронзила голову врага колющей атакой.
Медведь умер почти мгновенно, тяжело уронив свою многотонную тушу на дорогу. Кавентина плюхнулась рядом почти одновременно с поверженным врагом и с трудом вытащила меч из его мозга, уперевшись ногой в нижнюю челюсть животного.
- Спасибо, что прикрыла, - не то улыбаясь, не то морщась, и тяжело дыша обратилась имперка к Бэ'Ше, - Рука совсем сдала... Эта скампова ворожея!
Воительница осматривала свою левую руку. Из под тряпицы, скрывающей следы вчерашней стычки, теперь виднелся потрескавшийся участок обгорелого мяса, густо сочащийся кровью.

Бэ'Ша воткнула окровавленный клинок в землю и пригнулась к земле, тяжело дыша. Если бы хаджиты умели потеть, то не особенно привычная к боям девушка была бы сейчас взмылена, как загнанная лошадь. Зеленые глаза хаджитки внимательно и озабоченно посмотрели на окровавленную тряпицу, едва прикрывавшую  руку имперки.
- Всегда пожалуйста... - Бэ'Ша откашлялась, - Ты как, идти дальше сможешь? Или сделаем привал? Еще не помешало бы освежевать медведя... может, если поспеем в Виндхельм до захода солнца, успеем продать шкуру...
Хаджитка оборвалась на полуслове и решила послушать, что ответит на это Кавентина.

Странные хрюкающие звуки донеслись до чутких ушей хаджитки, и Бэ'Ша поняла, что Кавентина смеётся. Имперка морщилась, держась за локоть, по которому тонким ручейком текла кровь, и добродушно смеялась сквозь боль.
- Наивное дитя... Кто же купит такой мех? - не вставая, воительница пнула недвижную тушу ногой. На шкуре медведя было столько ещё сочащихся кровью порезов, что сгодиться она могла лишь на подбивку подола дешёвого плаща, - У тебя больше шансов продать мою собственную шкуру, несмотря на это, - Кавентина повернула к спутнице свою обожженную руку и осторожно сняла присохшую повязку. Рана выглядела скверно. Мясо оказалось прожжено едва ли не до кости, и было непонятно, как имперка вообще умудрялась до этого держать в руке щит. На лбу воительницы выступил крупный холодный пот.
- Лучше, и правда сделаем привал, - продолжила она, морщась и задыхаясь, - я просто отдохну немного... и ты отдохни. Нам ещё довольно далеко идти, мы ещё даже из Рифта не вышли, кажется... Скамп меня дёрнул на этого медведя, признаю. Проклятая ворожея... Если бы старик меня не остановил, я снесла бы ей голову и насадила на пику! Хех, у любой сокровищницы есть сторожевой пёс! О, скамп! Почему ты не сказала мне, Бэ'Ша? Я же спрашивала тебя о ней... Я знаю, что не нравлюсь тебе, но разве... а, к скампу! - махнула имперка здоровой рукой, - пойдём дальше, я чувствую в себе достаточно сил, чтобы идти, - с трудом поднявшись на ноги, Кавентина сделала несколько вполне твёрдых шагов и с гримасой боли на лице подняла с земли брошенный щит, - я, кстати, не умею свежевать медведя.

- Я, кстати, тоже. - фыркнула хаджитка, сорвав охапку травы для того, чтобы вытереть бурую кровь с клинка, - Можно походу дела научиться. Единственное, в чём я точно уверена, так это в том, что лезвие должно быть... покороче. Скажем, маленький кинжал подошел бы для этого дела куда как лучше... если не продадим, так хоть свежей медвежатиной закусим.
Затем Бэ'Ша перевела взгляд на обоженную руку имперки, которая и вправду выглядела прескверно.
- За что Марта так тебя? Небось, ты жутко испугалась, видя ЭТО, выпрыгивающее из-за угла... и решила, м-м-м, что называется, повиноваться инстинкту самосохранения. Сама хотела поступить так же, но старик помешал. - выдержав небольшую паузу  и продолжив сосредоточенно счищать кровь со своего клинка, хаджитка заключила: Зря ты не доверилась Барлейфу. Он бы тебе точно помог... а все, что мы можем сейчас - промыть рану и предотвратить заражение. Садись-ка, я поищу, что можно сделать. Скоро вернусь.
Нужно было найти чистую, прохладную воду, поискав родник в пролеске. Бэ'Ша воткнула меч в ножны, и отправилась разведывать окрестности, оставив Кавентину в одиночестве.

Привал получился спокойный и душевный. Бэ'Ша отыскала в ближайшей заросли удачно подвернувшийся ручей, помогла спутнице промыть и заново перевязать рану. Кавентина морщилась от боли, но при этом постоянно повторяла, что это не рана, а пустяк. Всего лишь новый шрам, коих у неё и так уже не сосчитать. Одним больше, одним меньше. Казалось, имперка пытается больше уговорить себя саму, чем хаджитку, и преуспевает, несмотря на жуткую боль, возникшую, когда треснула и сместилась толстая корка обгорелых мускулов. Слёзы заблестели в её глазах, когда затягиваемая свежая повязка причинила новые страдания, но голос не дрогнул. Воительница с лёгкой хрипотцой рассказывала о своём знакомстве с Мартой.
- Я, сначала, не поняла, что передо мной ворожея, - говорила она с улыбкой, пробивающейся сквозь гримасу, - Пошла прогуляться, посмотреть где что... Я ожидала увидеть женщину... что-то вроде самого Барлейфа, только в юбке и без бороды... А тут возникает ЭТО, и как взвоет в мою сторону "свежее мя-а-а-а-со", я сразу за меч и схватилась...
Бэ'Ша не смогла сдержать улыбку. Желание полакомиться человечинкой было неотъемлемой частью сумасшедшей старой ведьмы.
- ... а она в меня огнём. Прямо в грудь целила, так что это я ещё увернулась. Видят Боги, эти трое - что старик, что его пацан и это лысое чучело - могли бы повлиять на ход войны, если бы приняли чью-то сторону. Наверное, никто не знает об их силе, раз до сих пор не обязали выбирать. А может просто никто не верит в существование Ратвила. Мне эту легенду мамаша ещё рассказывала перед сном. О жутких лабиринтах, где стены двигаются, чудищах и культистах, кишмя кишащих там... - имперка тихо фыркнула, - Не знаю, насколько там в самом деле опасно, но скорее всего весьма, раз Гидеон собирает команду по всему Скайриму. Нужны там будут старику калеки, не способные поднять меч и щит, как думаешь? Так что не смей попрекать меня тем, что я не бегу к нему, едва поранив пальчик. Там золото. Много золота. И добрая его часть моя! Даже если руки у меня нахрен отвалятся, я унесу своё золото зубами!
В расширенных от боли глазах Кавентины вспыхнули алчные огоньки. Видимо, мысли о золоте придавали ей сил и унимали боль. Имперка поднялась с земли и посмотрела на мёртвого медведя.
- Шкуру не продашь, говорю по опыту. Мясо у медведя горькое, такое и в голодный год жрать противно, хотя вам, хаджитам, может и нравится такое. У медведя только жир и годится - кожаную броню натирать. А ещё вот когти можно попробовать продать алхимику, но... не стоит оно возни. Что тебе эта горстка монеток, когда у тебя целый мешок золота сейчас и несметные богатства в ближайшем будущем? Гидеон утверждает, что в лабиринте алмазы с твою голову из стен торчат. Даже если он в десять раз преувеличил - перспектива меня вполне устраивает. Давай лучше пойдём дальше. В Виндхельме и поедим, и отдохнём... я даже, пожалуй, загляну к лекарю, чтобы подлатал меня. Только не вздумай рассказывать об этом старику!

- Признаюсь, первая моя реакция на Марту мало чем отличалась от твоей, как я уже сказала. - хаджитка не то испустила короткий лающий смешок, не то закашлялась. Но последующие слова Кавентины заставили ее снова напрячся, вопреки своим желаниям и воле. Бывает, что едва увидишь человека, так его внешний вид и манера речи сразу заставляют насторожиться, а внутренний голос молит не терять бдительности, не доверять.
Ухмылка моментально сползла с лица Бэ'Ши и все, что ей осталось - натянуто "угукнуть", подняться с земли, собрать разбросанные по своеобразному лагерю вещи и протянуть руку имперке, дабы она не прилагала лишних в ее ситуации усилий.
- Желательно добраться то Виндхельма до заката. В этих местах даже на дороге в темное время суток небезопасно. Одно дело, если бы у нас было четыре руки, а не три...