//  

Доводилось мне на пять
По русскому экзамен сдать.

Я не настаиваю на
Корректности сего глагола,
Но защитить смогу сполна,
И стилем оправдать крамолу.

Ведь то - не ересь и не бред,
И не идёт стиху во вред.

>> Qui-Gon-Jinn:

Ого, вижу живого!
Дорого небо, да надобен огород –
не видно, как он дивен.
(Ты моден, а недомыт.)                    //


Курсивом рябят многозначные пере-
носы.
В них стиля и смысла – примерно как в мере
с Воса.

>> ____:

Блаженны безработные поэты!
Не портят карму, продавая дух.
Их бедность – заголовок той газеты,
В которой все мы – сочетанья букв.

>> Lexy Lachance:

Забросили пираты автоматы.
Забросили пираты "Поиск" vkontakte.
Освоили что PROMT, что клоунаду –
и переводят ныне "Илиаду".

>> ____:
Мысль, возникшая во время нашей короткой перепалки, запоздало оформилась в стишок.

Подобна Льютон ординатору,
Являя бдительность свою.
Её упрёки - стимуляторы,
Я нежно в сердце затаю.

Пусть косяков плодится множество,
Слагаясь в горы за спиной.
Да, детка, я - твоё ничтожество!
Давай, следи, следи за мной!

>> Qui-Gon-Jinn:

Под микроскопом в вычурной рубашке
искать рубашку - не мои замашки ).

*ворчливо*
Варяг, быть может, тоже кровью
живописал свой чан с морковью...
Морковью, может, он провал
и заедал, и запивал!
Сорвав с груди одежд покров,
звал в сердце острую морковь!
Как осудить могли его вы
не вникнув в смысл (и чан) моркови?

Завидев милые корявости,
не всякий раз махну рукой;
но чтоб следить - не Лорд вы Хаоса,
он у меня один такой ).

(спасибо за Блока, кстати ))


>> Hrundi:
Будет блажен не любой ли поэт,
Пивший краденый мёд -
Пишет он за гонорар или нет,
Много ль за дух берёт.
Если же в пальцах перо не искрит,
Кликов нестроен хор -
То нестяжательством хвастаться - стыд,
А продавать - позор ).

>> ____:
Склонять иных, однако,
К такому делу рады. )

* * *

Два наставника очень задорно
В наставленье пороли Квай-Гона
Не прутами — словесно, и вскоре
Он узрел, будто зряч, что на горе
Меж поэтов танцующих вплёлся.
Пока опытом не обзавёлся
Квай, пожалуй, пойдёт, не то, верно,
Не снесёт он другого удара —
Всё же, опыта очень мало.
И тогда, что вполне характерно,
Полно фарса окажется слово,
Круг замкнётся — начнётся по новой.

Варяг смолчал, не защитив свой чан,
А значит, я не зря рублю с плеча.
Но смысл, как бы, здесь и не при чём -
Ведь гнев мой был на рифму обращён  *расставляя свечки вокруг трупа…*

Услышь молитву, о, Матерь Ночи,
Пошли мне своё дитя…
Пусть сделает Ульфгриба жизнь короче.
Расправится, не щадя.
Пусть смоет кровью грехи злодея,
Собьёт с головы венец…
Или, хотя бы, поможет склеить
Разбитое сердце мне ))

//На всякий случай уточню, ибо перегнула:
Это шутка. Долгих лет жизни Лорду Хаоса! И творческих успехов!

>> Qui-Gon-Jinn:
Из-за морковки драка?
Так то ведь - шутки ради.

Мне мило, если форма
И смысл - гармоничны.
А дать чему-то фору -
Ну... дело вкуса личного.


>> Lexy Lachance:
*запоздалое, за Блока*

За тобою слежу изо всех углов, из всех щелей,
Потому, что клей - это суть моя, и природа - клей,
Потому, что под лупой ты мне нужна, как соль,
Потому, что жру я твои посты, будто шубы - моль!

Обовью, закольцую всю, словно Еву - змий,
Облеплю, как смола и пух, загляжу, как Вий,
Нет ни шага тебе, ни дня без моих очей,
Мой надзор жаднее огня, Латыря прочней!

>> ____:
*вдохновилась на нечто отдельное. может, ещё закончу.*

Мне от тебя нигде спасенья нет,
Ты - тень моя, рассерженная жуть.
И взгляд твой как ошейник, как корсет -
Сжимает так, что силы нет вздохнуть.

С волос срывая ленты и банты,
Под крики птиц и злой собачий лай,
Бегу вперёд, но ты... проклятье, ты!..
Уже следишь за мной из-за угла…

// Мутсера, у Вас личный ящик переполнен.

Но от обиды плачет по ночам!
И слёзы цвета выжатой морковки
Текут из глаз его без остановки!

//Всё, больше не буду про морковку и Варяга, просто не удержалась ).
Да, с ним это случается

Морковь - мой символ! Зрите человеки!
Держу её в приподнятой руке.
Она одна прославлена вовеки!
Пусть дождь морковный лупит по щеке

и рифмоедов, и слезливофилов.
И сколько палиндромы ни готовь,
от Винтерхолда до Киродиила
шагает бодрой поступью Морковь!

добавлено varjag - [mergetime]1340053624[/mergetime]
>> Lexy Lachance:

Слабо - от плеч до ягодицы.
Оставь дешёвые понты.
Нельзя поэтам торопиться.
Морковь не терпит суеты.

добавлено varjag - [mergetime]1340054011[/mergetime]
>> ____:

Пакетик крупноблочной шмали?
Слова следов не заметут....
Ау, ребятки! Вызывали?
Надзорный орган тут как тут!

"Морковные дожди", "Морковь шагает" 
Без дяди Шео тут не обошлось.
Варяг немного тронулся могзами -
Провал футбольный принял тяжело.

Ничто любовь к морковке не задушит,
Нет ничего вкусней, ядрёна вошь!

Окрепли зубы, вытянулись уши,
И стал Варяг на кролика похож...  Кулинария - тема для стиха.
От плеч до попы - кость и потроха.
Немножко мяса. Может быть, душа.
А вот понтов не видно ни шиша 

//Что Вы, эта тема только набирает обороты)))

>> Lexy Lachance:

Ты мало знаешь о моркови.
Какие из неё дожди!..
Переезжай-ка в Подморковье
из загазованной Морквы.


А ты? Какой же твой любимый дождик?
Морковки вынь скорее из ушей,
скажи мне, как художнику художник:
не твой ли дождик... из ядрёных вшей? 

Азура, спаси! Тут не только с ушами наклад.
Уже говорилку настроил на кроличий лад!
И лишь о моркови бормочет под длинный свой нос,
Названья коверкает... это
                                          уже передоз...
Быть может, тёплый летний ливень,
Чтоб без зонтов и без плащей.
Без добавления он дивен
морквы и прочих овощей 
Падают с неба ядрёные вши!
Зонтик Варяг открывает, спешит.
Это морковь довела до невроза -
Галлюцинации от передоза...

>> Lexy Lachance:
С твоей фантазией - проблемы.
Поймёшь немного погодя,
что нет прекрасней доброй темы
овоществления дождя.


Анатомический припадок
затронул старую могзоль.
В могзу меня стучать не надо!
Себя стучите в антресоль.

>> varjag:
Как аргументов мучает нехватка,
Варяг идёт цепляться к очепяткам...
На очепятке у меня уже могзоль.
Ты больше мне могзи не канифоль.

почисти зубы для начала,
меж них, гляжу, морковь застряла...

Знать, у самой моркови мало
в семейно-творческих корнях.
Должно быть, дозы измеряла
с морковотестером в руках.

В моей моркови нету крови!
Так и скажи... кому-нибудь.
Пойду-ка в творческом задоре
в морковном чане вновь тонуть.

С фантазией проблемы нет.
Прекрасны грозовые тучи,
Но взвоет и Варяг могучий,
Коль с них посыплет винегрет. Не нужен тестер, чтобы ясно стало,
Что нас морковь обоих умотала 


добавлено Lexy Lachance - [mergetime]1340112863[/mergetime]
Стоит в овраге снеговик,
Под овощным дождём поник.
Уместна тут боязнь грозы,
Ведь с неба падают... носы...

С промокшим паспортом, прилипшими трусами,
По щиколотку в луже ищешь брод,
Глазами - панда ты, Медуза - волосами;
Спасибо, дождик, ноги тебе в рот!


Орган надзорный заработал,
В деле неотразим:
Шмаль кофискует у стихоплетов,
У тракторов - бензин! )

Размер был плохо мной расслышан,
И получился балаган:
По смыслу вроде Орган вышел,
По ударению - оргАн) 

Так в том и прелесть этого дождя!
Послать всё к чёрту, жить одной минутой!
Шагая в ливень - тёплый, серый, мутный,
Брести в воде, кроссовок не щадя.

Заметит кто растёкшуюся тушь,
Скукожившись в зонтах и капюшонах?
Ты смотришь в дождь - спокойно, отрешённо,
Пересекая вброд озёра луж.

И вдруг так остро ощутишь покой...
Как будто есть лишь ты, вода и город,
И сколько б ни текло тебе за ворот,
Тебе свободно... нежно... и легко...

………………………………………………………………………………………………………………………
Следят друг за другом нимфы реки и леса:
Ни в чащу не может пробраться нимфа речная,
Ни в иле увязнуть – лесная, водой орошаясь.
Но так велико их томленье, прекрасноволосых,
Что путник случайный, томик Блока открыв,
Всё может услышать: и жар, и огонь, и скуку.


Молчащего – как следует ударь!
Небось заговорит, немая тварь. )


Имелись в виду – отличные
репки с поэчьего поля:
с метрономом в мышке и подклю-
чённым к перу электричеством.

(Хвастуны-нестяжатели – нот
не пишут чёрным по белому.
Газету, о коей речь идёт, –
не мы ж с нашим брайлем делаем.)

Баловню муз – семинар
страдания в будущей жизни.
Кармические механизмы
работают – на – дар. )

Наперёд июля, после мая,
Спал Варяг, морковку обнимая...
Проходила как-то мимо Лекси
И решила вдруг пинка отвесить.

Много "тёплых" слов сказал Варяг...
Кто же знал, что он такой "добряк"?

//увидела ролик, не могу не добавить в тему моркови  

Заряжали морковкою пушки и ружья,
Грузили на аэростат,
Чтоб, завидя в грозу это супероружье,
Дрожал и бежал супостат.

Пацифизмом не пахло. Вы делали бомбы,
Морковь в центрифугах крутя,
Чтоб в конце – с кнопки пуска свинцовую пломбу
Сорвало приказом вождя.

… Сумасшедшая гонка, кошмар миротворца, –
Лишь в меру нестройный прелюд.
А в оранжевом небе – оранжево солнце,
Но песен теперь не поют.

>> Hrundi:
За морковь нам слава и почёт!
И не хмурь на неказистость брови.
Лучше пусть морковный сок течёт
Вместо рек банальных алой крови.

Лекси целит свой морковомёт
На упрёки зрителей капризных.
Кто захочет, тот легко  найдёт
Даже здесь зачатки поэтизма.

>> Lexy Lachance:

Из морковомёта упрёк мой запачкан.
Сижу, оттираю капризной рукою.
И, брови нахмурив, решаю задачку
найти поэтизма зачатки в моркови!

Стараюсь изрядно: божественна форма,
подобна павлину своим опереньем
ботва, бытия чудодейственный корень –
ствол – вкусом рождает пространство и время.

И, спрятавшись в мыслях за этим тараном,
я вновь вспоминаю: того поэтизма
достаточно в каждом проржавленном чане –
не только в моркови бочонке казистом.

Так пусть групповой поэтический танец
освоит и прочие мекки туризма!

>> Hrundi:

Пока всё только разговоры –
Смени пластинку, мил-дружок,
Мол, стихобатные просторы
Тебе не овощной лужок.

А что поделать, если тема
Так плодородна и жирна?
Быть может, полностью она,
Раскрыта, но вошла в систему.

Я чувствую себя трамваем,
Что не способен с рельс сойти.
Морковный бой незабываем,
И все к нему ведут пути…

Я тоже об ином, высоком
Мечтаю спеть и станцевать,
Но строчка новая опять
Течёт в стихбат морковным соком.

Свою зависимость осилить
Не в силах я. Иду ко дну.
Под номером вторым тону
В морковной каверзной трясине…

По всем дорогам ночи, дни
везут товар с морковью фуры,
где даже в йогуртах одни
морковетворные культуры!

По телевизору - сюжет
о том, как Путин хмурит брови:
"Мы поручим по всей стране
поставить памятник моркови!"

На входе в каждый магазин
морковка - в качестве приманки.
И все театры, как один,
успешно ставят "Морковянку".

Трещат прилавки, общепит
морковных блюд готовит россыпь.
Всё о моркови говорит,
и даже бомж морковки просит!

// Кажется, четверостишиями можно жонглировать в любом порядке. //

>> Lexy Lachance:


"Пластинка, увы, не сменяется, дева", –
молчал ей шарманщик, вещаючи чревом. )


Однако, услышан с помехами был я.
Должно быть, неважная связь.
Высокое – побоку. В каждом обмылке
Сияет алмазная вязь.


Вот и Лекси потонула,
пузыри пустив.
Так – морковного загула
кончился мотив.
Тихо-тихо – как в стихбате
после новых игр.
Чан зловещий тень горбатит,
словно сытый тигр.
Но встаёт ещё Варяга
призрак по ночам,
тихо воющий, бедняга,
на морковный чан…

Прокрался вор в мои владенья,
Украл обмылок дорогой.
Встречаю каждый новый день я,
Теперь с несчастьем и тоской.

О, драгоценный мой обмылок!
Мне без тебя и свет не мил!
Тобой одним лишь дорожила
Из миллионов разных... мыл.

Жизнь потеряла смысл сразу
И завалилась набекрень...
Ведь лишь в тебе росли алмазы,
До двадцати каратов в день...

>> Lexy Lachance:

Потерял богатство – и то не плачь.
Там, где долог сон, ты его найдёшь.
Бел корабль стоит, и в названьях мачт –
Дрожь.

На него взойди и пускайся в путь.
Ветер гнева в спину устанет дуть.
Берега земель тех, что знаешь ты,
Сплошь пусты.

Но не ведай страха – плыви, плыви
От чужих щедрот, от большой любви
В те края, где голос, должник крамол,
Наг и гол.

И, когда увидишь себя в лицо,
Обмани судьбу: потеряй кольцо,
На котором начертано “Мой алмаз”,
Ещё раз.

“И тишина.” “Затишье.” ”Тишина.”
“Испуг?” ”Возможно, остановка в гонке.”
“Эпоха сна.” ”Да, тишина странна,
как веки задремавшего ребёнка.”
“Так тихо, так… Надолго ли?” ”Увы,
молчанье голоса всегда двояко:
в нём густо щерятся мясные рвы,
но есть и лестницы таким, как Иаков.”

Затихло всё. На тихость оглянись –
и смысл почти всплывёт из тусклой лавы:
готовится к прыжку лесная рысь,
ворсисто стелются степные травы,
едва укрыты снегом пики гор,
тушканчик прячется в песчаной норке…
Два путника вступают в разговор,
и ни один не знает правды горькой.

Но оба верят: где-то там, в тиши,
на грани небытья, родится Слово
как некая избыточность души
к любым мирам, оставшимся без крова.




>> LordHaosa:


// Опыт альтернативного стихосложения

Нечто смешное

Быть может, я всего лишь дух, прислуживаю в кзарме
Не зная чистых пртянок, прочих благ, я маюсь, словно Жучка
Кипя натугой, плеском и зловещим, ЛордХаоса бежит в “Стихи 2”,
Не знает только он, что скоро смех наступит

Но я не он, я не бегу в “Стихи 2”
Мне сладко здесь, на опознании убитых запятых и эксгумированных точек
Я, кстати, некромантфил, учитель русского сего поэта
А мой кишок давно уже свисает с окрестных линий электропередачи

Нет места свету, всё замкнуло нах.
Повсюду лишь машинный перевод с мычания на суржик.
И то сказать: компьютер неисправен, да и мычанье не его. Когда ж наступит Судный день,
ЛордХаоса воссядет к Монитору, и, кто писал в размер, к несчастью, очень-очень больно пострадают.

Hrundi,

Корабль в туманах шёл и мачтой чертил сквозь тучи.
Со шлейфом из брызг и пены, укутанный пеньем вод,
Был груз на нём так тяжёл, что корпус трещал могучий –
Две тысячи бочек лени, три сотни мешков забот.

Веками он день за днём, скользил через океаны.
Свой груз он привёз напрасно, уже в сто десятый порт.
Не Алчность была на нём, но Молодость – капитаном.
И не было в ней соблазна отправить балласт за борт.

*здесь должно быть ещё четверостишие о том, что запас карман не тянет, и большому кораблю - большое плаванье, но я выдохлась ))*

>> Lexy Lachance:

Бунты неистовы на кораблях.
Времени нравится ждать.
В каждой команде есть опытный тать,
Алчущий встать у руля.

В пытке пленённых – бригадою лет,
В новом чистилище дней
Сил даруй, Отче, любимой моей
Молодости – уцелеть.

На пузе складок тыщи две,
десятка три морщин.
Он был на этом корабле
моложе всех мужчин.

Чуть вяло дыбится корма
в бурлении пучин.
Уходит молодость с борта
"один один один".

>> varjag:

Морщинистый почёсывая пуп,
наш кормчий не доплыл до Гваделуп.

Давно небрит, широкие борта
курчаво покрывает борода.

Звезда его пути пустилась вскачь,
причиной оказавшись неудач.

И плоскость моря с точкой корабля –
сюжет теперь минималиста для.

А рококо смотрелся б глупо -
ведь не Киферы Гваделупы.

Средь шумного бала не слышно нарвала,
Но танец красавицы так же игрив,
Как волны на юге, как солнце Тортуги,
Как парус корсара, входящий в залив.

Вот так ворвешься - шумно, неуклюже,
Со складками на пузе - и пират!
Под парусом...
Корсет мне! Фижмы! Ну же!
А он уж сфордевиндился в закат.

>> ____:

В закатах живут пираты,
в закаты они уходят.

- Зачем вам туда, ребята?
Каких вам ещё мелодий
не пела седого моря
раскатистая пучина?

- Мы ищем в сией юдоли
морщинистого мужчину:
старение обнаружив,
он сетовал на судьбу...

Так вскоре возникла служба
спасателей Малибу.

- Спасатели, круг мне бросьте!
- Как лица наши суровы!
Обтянуты кожей кости
Ветрами всеми дублёной...

- Пучина меня прикончит!
- Нет шире наших ладоней.
Камнями в саду японском
Молчат угрюмо мозоли...

- Нет сил с волною бороться!
- И все голоса нам внятны,
Какие в древнее море
Господь, как в ракушку, спрятал.

Веками несем мы вахту...
- Спасатели, ну вас нахрен.

Утопающий подрался с катером
И послал в пылу к такой-то матери.
Много шока пережить дано ему:
Не возьмут, видать, на шлюпку Ноеву.

Не примчится, поди, новый Дед Мазай
И не крикнет: “Мой зайчик, сюда! Банзай!”
А спасатели жестоковыйные
Высказались и дальше двинули.

Каин, Каин, вода поднимается,
Уплывает скорлупка Ноя,
Все мы, гады, к тебе сползаемся,
Прячь за пазуху племя злое.

Динозавры пастями щелкают,
Их сметает вода, как щепки,
Разбиваясь брызгов осколками
О проклятье, потопа крепче.

С василиска яйцом под мышкою,
Со змеей, на груди пригретой,
В буре, будто скала, стоишь ты,
Хохоча от горя, бессмертный.

… Ты навеки уснёшь…
Бесконечно и горько
проливается дождь
на большую помойку.
Истеченье слюны:
слишком жирное тесто
испражнений земных
для камланий небесных.

… Ты навеки уснёшь…
Твой хитиновый панцирь
сотрясает не дрожь,
но таинственность танца,
некой danza macabra
отдалённого предка.
Уплывает корабль,
заколоченный крепко.

Ты навеки уснёшь.
Эти усики, ножки
под одной из рогож -
станут пищей хорошей,
новой жизни: налог
на двойное начало;
как хрустящий песок,
как цветные кораллы.

Спрятав за пазухой парочку змеев,
лопнув какую-то скользкую гадость,
бледные тени, порою темнея
в лунных залысинах местности, крались.

Двигались молча. Дорога петляла.
Что-то внутри начинало бояться.
Песня едва ли какого кимвала
эта тропинка в 2013.

Снежная скоропись свежего года
переправляла последнюю цифру.
Тема едва ли прогноза погоды
то, как любимых позёмка засыплет.

Заговоришь – ты в другом государстве;
новым отрезом – да старые пяльцы.
Сборник молчания, надписью дарственн,
ею гласит: “передышка скитальцам”.

В мокрых окно полосках,
Скрючила пальцы судорога;
Все время капель из носа
У города Петербурга:

Не хочет, Гваэй капризный,
В белые шубы кутаться,
Декабрь и две репризы
Прошляпил к пёсьему кутасу.

Где же вы, где, заслоны
Зимней небесной манны?
Велкам, наполеоны!
Здравствуйте, тамерланы!

Хлюп ногами и лицами -
Гимн облезлой унылости.
Лишь мокрецы с мокрицами
Выживут в этой сырости.

>> ____:

…

Дождям Твоим – который день,
Который – час?
Который раз морочишь нас
Водою стен?

Какой, водитель облаков
И птичьих стай,
Ты вывел нынче в этот край –
Из всех веков?

И если в воздухе, разъят,
Висит туман,
То эти серые дома –
Куда – летят?

Уход не заморозить, не
Завоевать.
Он расстилает нам кровать,
Глядит в окне.

Но если за морем и впрямь
Белым-бело,
Подобье зеркала – мирам –
Дождей стекло.

>> Hrundi:
Не получается больше про дождики, повалил снег. Так что просто поддерживаю тему, мм, погоды.

... И всё же свихнулся снег.
В перине метели нежась
Хохочет седая смерть.
Безмолвствует громовержец.

Летят ледяные сани,
Смерзаются твердей недра.
Из тёплых вещей остались
Одни твои руки, Герда.

Ты входишь ко мне, как вор,
Задумавший дело злое.
Шажки твои ткут узор
В холодном моём покое.

Не трогай меня, родная.
Я знаю, чего ты хочешь:
Согрев вчерашнего Кая,
Сегодняшнего - прикончить.

Не трогай меня, так лучше.
Ступай к своему оленю.
Мою кристальную душу
Не смей рубить на поленья.

Твои кипящие слёзы
Протравят лицо, как грим.
Пусть к векам они примёрзнут,
И миру придёт скайрим.

А это - сюда:

***
Как не хочется спать,
Рассказать бы кому-то.
Славы тяжкая кладь
Вспоминается смутно.
Я наставник и вождь.
Но потом... в самом деле...
Под одной из рогож
Мои усики съели.

Как не хочется спать!
Но хитиновый панцирь
На базаре продать
Умудрились китайцы.
Моих ножек следы
Затерялись в фоядах,
Не прибавив седых
Волосков в рыжих прядях.

Как не хочется спать!
С боку на бок, на спину...
Но проснуться опять -
Только наполовину,
В чьём-то теле дурном,
Меховом иль белёсом,
На харонов паром
Приземляясь вопросом.

>> ____:


Удовольствие испортить не хотела.
И олень жевал замёрзшую морошку.
На твои полдня конструкторы глядела –
слишком орднунг, то есть вечность понарошку.

Ведь, кого смешит иероглиф “станешь взрослым”,
узнаёт наклон к унынью по сезону:
ты надулся, и грошовая короста
приросла к лицу, как грим Тутанхамона.

В нетерпении постигнуть смысл жизни,
метафизик болен авитаминозом.
Я заноза, понимаю укоризну,
но рубить хочу не душу, а торосы.

Слишком много утопических кристаллов!
Слишком много не-живого не-спокойства!
А весна, слыхать, действительно настала.
Надо взять и обнаружить это свойство.




Хароновский паром. Дурная круговерть.
Эскиз календарём: Ф. Магеллан и смерть.
Суровый, с бородой, миллион раз обогнул /
костлява, за постой – переселений гул.
Реинкарнаций ток –
в различные места
приводит числа ног,
усов или хвоста.
Не сгинешь в Акавир и не сойдёшь с ума,
а будешь целый мир: и посох, и сума,
и каждый минерал, и глины жирный пласт…
Как будто выбирал
не расу, знак и класс.

>> Hrundi:
Это к первому, где орднунг и Герда, тут вот такое... что-то такое:


***
Глядя горестно на выпавшие перья
Доктор Менгеле тихонько шепчет фразу:
"Эти девочки так холода не терпят,
Что готовы вместе с ним убить и разум".

"Я женился, - шепчет он, -  на наименьшей,
Но увы моим сединам, не тишайшей.
Ни гетерой не утешиться, ни гейшей.
И о чём я только, глупый, думал раньше.

Из готовых чертежей незримой башни
Вырезает валентиновы сердечки,
Остановишь - завывает, словно банши,
Задушить - и на душе бы стало легче...".

Плешь проеденную клонит он печально,
И блестит слезой под крыл своих покровом,
Покалечен стеаринными свечами
И свиными шницелями нашпигован.

"Мне бы Крамера и Шпренгера послушать...
Мне на Генриха Восьмого глянуть стыдно...
Скальпель милый, друг старинный, друг мой лучший,
Променял тебя на сиськи я простые...

Что наделал я, что клювом я прощёлкал?
Не построишь, видно, вечности из жизни..."
Затихает еле слышный легкий шёпот,
Растворяется в тиши несчастный призрак.

>> ____:

Простое девичье лицо,
без хмурой тени интеллекта,
заветных мило мне красот
непроницаемостью лета.

Как ровно светится оно!
Какое точное телесных
движенье соков! А одно
из выражений самых честных –

несильно приоткрытый рот,
зрачков неброские глубины –
как много сразу выдаёт!
Как гроздья алые рябины.

Но бойся подойти к такой
на расстояние захвата!
Коль что-то в зубы будет взято –
откусит вместе с головой.

Ведь жёны – древние машины,
укоренённые в земле.
И чем лысее их резина,
тем на дороге тяжелей.