25 день
Руки дождя
Руки дождя
Кинвал Ззеденкатик из клана Несущих Смерть
У меня, как и у всех дремора, замечательная память — в особенности на обиды. И сколько я себя помню, я верой и правдой служил офицерам своего клана и тем самым моему повелителю Молагу Балу. Но однажды, к моему стыду, меня вынудили оказать услугу другому.
Я стоял на страже у Бесконечной лестницы, эта работа мне всегда нравилась, потому что так я мог безнаказанно издеваться над шедшими по лестнице душелишенными — мне никогда не надоедало выскакивать из-за колонны и кричать: «Вот ты где, слабак!»
Я прятался позади креплений Темного якоря и готовился напугать приближающуюся душелишенную, внезапно толкнув ее вниз со словами «Ты мне не ровня», как вдруг я почувствовал странное покалывание по всему телу, от рогов до пят. Мне стало не по себе, когда мир вокруг меня завертелся. Я чуть не упал в озерцо синей плазмы, как вдруг меня затянуло в бесконечную черную пустоту.
Не о чем было беспокоиться — кто из нас не бывал в этой бесконечной черной пустоте? Но я начал тревожиться, когда наконец материализовался в месте, куда меня призвали, и почувствовал запах местного воздуха. «Я чую… слабость», — сказал я себе, и я не смог бы подобрать более точных слов.
«О, этот здоровенный», — услышал я голос призвавшего меня колдуна и осознал наконец весь кошмар своего положения. Я поступил в полное распоряжение… смертного.
Ошеломленный, я обернулся, чтобы увидеть, кто осмелился призвать меня в Нирн. Я увидел высокого эльфа с Саммерсета. О да, я узнал эту расу. Я наказал немало душелишенных высоких эльфов — и с наслаждением — за не подобающее жалким смертным высокомерие и заносчивость. Колдун быстро окинул меня оценивающим взглядом, повернулся и сказал: «Следуй за мной и сражайся. Здесь члены культа Червя, которых надлежит уничтожить».
Культа Червя! Ты можешь представить такое бесчестье, кин? Меня не только призвал, оторвав от службы, мерзкий смертный эльф, но я еще должен сражаться против слуг Маннимарко, лейтенанта нашего Владыки Ужаса и будущего его наместника! Я попробовал оказать сопротивление, собрав в кулак всю свою непоколебимую волю, но сила сковывающего меня заклинания была велика. Мне ничего не оставалось, кроме как ответить: «Никто не уйдет!» — и последовать за ним в лабиринт подземных туннелей.
«Ты служишь великому Ванусу Галериону, дремора», — провозгласил колдун. Это было совершенно неуместно, потому что имя призвавшего меня совсем не интересовало. Хотя вскоре я передумал и мысленно записал его в длинный список под названием «Месть», который есть у каждого из нас.
Я пошел за ним, даже не удосужившись пригнуться, когда он начал красться. Я просто смотрел на него и думал: «Я сожру твое сердце». На самом деле хорошо, что я следовал за этим эльфом Ванусом, — туннелей было много, и они вились, как змеи. Хоть мы, дремора, и самые бесстрашные, безжалостные и искусные воины во всем Обливионе, с ориентированием на местности у нас проблемы. Как-то, разнося почту, я заблудился прямо посреди Безлунных Троп и в результате вернулся в Беспросветную темницу, откуда начал свой путь. Этот случай мне долго припоминали.
Со временем этот Ванус начал останавливаться и прислушиваться все чаще и чаще, что только увеличивало мое раздражение и нетерпение. В конце концов он остановился и прошипел мне «Тс-с-с!», в чем не было никакой нужды, так как я и так не произнес ни слова. Но я понял, почему он остановился, — впереди, в туннеле, слышались человеческие голоса. Не медля ни секунды, я обнажил свой двуручный меч и бросился вперед, закричав: «Бой близок!» Эльф выругался и последовал за мной, но он сам был в этом виноват — я в точности выполнял его приказы.
В следующую минуту на меня накатила дикая ярость, которую чувствует каждый настоящий дремора, когда вступает в бой. Но мое обычное наслаждение кровавой бойней омрачалось тем, что я убивал тех, чьей смерти не хотел бы мой Владыка Ужаса. И, честно говоря, это сгубило все веселье. Я отрубал конечности и головы культистам Червя, а около меня проносились магические заряды эльфа, сжигавшие дальних врагов, но я был слишком подавлен, чтобы наслаждаться пиршеством разрушения. Когда я разрубил последнего анахорета Червя, эльф подошел и сказал: «Поделом им. Получи, Маннимарко!»
«Никто другого и не ждал», — ответил я и тут же почувствовал, что странное покалывание от заклинания, что призвало меня в Нирн, стало ослабевать. Я сделал угрожающий шаг в сторону эльфа, но в ту же секунду пространство вокруг меня снова закрутилось, и я вновь провалился в бесконечную черную пустоту.
Когда я очнулся, я лежал в луже бирюзовой слизи, а сверху, улыбаясь, на меня смотрел мой начальник, кинрив Залксоркиг. «Ну что, Ззеденкатик, — прорычал он, — покидаешь свой пост во время службы? Кольца истязания ждут тебя, мой мальчик!»
«Но кинрив! — закричал я, вскакивая на ноги. — Я не мог ничего поделать! Я был призван смертным в Нирн!»
Залксоркиг улыбнулся еще шире. «Твоя наглая ложь только усугубляет твою вину. А теперь маршируй, Ззеденкатик, — проорал он, подгоняя меня палкой. — Левой, правой, левой, правой, левой, правой…»
Я ненавижу, когда Залксоркиг улыбается. Кинрив он или нет, его имя уже в моем списке.
