24 день
Руки дождя
Руки дождя
Неизвестный автор
«Проблема нынешних воров, — сказал Лледос, — недостаток знаний. Знаю, среди воров нет чести и никогда не было, но были же и гордость, и мастерство, и нестандартное мышление. Стоит вспомнить старые времена и сравнить с тем, что сейчас, — впору впасть в отчаяние».
Ималин оскалился, с грохотом поставив на грубо обтесанный стол флягу с грифом: «Вивек, и что ты хочешь, чтоб мы сказали? Ты спрашиваешь: „Что ты сделаешь, если наткнешься на стражника?“, и я отвечаю: „Ударю это ничтожество ножом промеж лопаток“. Нам что, с ними разговоры разговаривать?»
«Столько амбиций — и никакого образования, — сказал Лледос со вздохом. — Дорогие друзья, мы что, собираемся обчистить раззяву-норда, только что сошедшего с парома? Возможно, название „Гильдия сапожников“ не внушает трепета, но сегодня ночью, когда в тамошнем хранилище собраны членские взносы перед отправкой в банк, пробраться туда будет посложнее, чем в задницу квамы. Охраны столько, что всех не поубиваешь».
«Почему бы тебе просто не сказать, что нам нужно делать?» — намеренно спокойно спросила Галсия, желая утихомирить собеседников. Постоянные посетители «Заговора и зелья», таверны в Тель-Аруне, знали, что есть случаи, когда прислушиваться к чужим беседам не стоит, но она не хотела рисковать.
«Обычный вор, — начал Лледос, успокоившись и подливая себе грифа, — вонзает кинжал противнику в спину. Так можно убить жертву, но чаще она успевает крикнуть, и вдобавок атакующий оказывается залит кровью. Это нехорошо. Если же умело перерезать горло, то и охранник не пикнет, и одежда будет относительно чистой. В конце концов, мы же не хотим, чтобы после ограбления люди увидели, как по улицам бежит банда головорезов, с ног до головы в крови. Даже в Тель-Аруне это вызовет подозрения.
Если вам удастся застать жертву спящей или отдыхающей — это идеальное положение. Одной рукой вы зажимаете ей рот, держа большой палец под подбородком, другой перерезаете горло и быстро поворачиваете голову от себя, так чтобы кровь хлынула в другую сторону. Конечно, остается риск, что капли все же попадут на вас, если вы замешкаетесь. Если вы не уверены в своей сноровке, вначале придушите жертву, ведь кровь из живого тела выплескивается на три фута.
Один мой хороший друг, вор из Гнисиса, чье имя я называть не буду, всегда использует технику „души-и-режь“. Вы подходите сзади, хватаете жертву за горло и, не ослабляя хватки, бьете ее лицом о противоположную стену. Субъект теряет сознание, а вы перерезаете горло, все еще стоя сзади, — и практически никакого риска запачкаться.
Классическая техника, не требующая особых физических усилий, как в варианте моего приятеля, такова: зажимаете рукой рот жертвы, затем режете горло тремя-четырьмя ударами, будто играете на скрипке. Усилий на это нужно меньше, и, хотя крови много, она вся выплескивается в противоположную от вас сторону.
Стоит подготовиться и захватить с собой кое-что дополнительно, если собираетесь резать глотки. Лучшие исполнители, которых я знаю, всегда оборачивают мягкой тканью нижнюю часть лезвия ножа, чтобы кровь не попала на рукава. Да, вот еще: хоть в данном случае это неприменимо, но, если вы ожидаете, что жертв будет одна или две, лучше всего накинуть на голову мешок, затянуть тесемку, а затем нанести один или несколько ударов».
Ималин громко засмеялся: «А можно как-нибудь поприсутствовать на демонстрации?»
«И очень скоро, — заверил Лледос. — Если Галсия справилась со своей задачей».
Галсия положила на стол недавно украденный план здания гильдии, и они начали продумывать детали ограбления.
Последние несколько часов были бурными. Меньше чем за день троица успела познакомиться, разработать план, купить или украсть нужные приспособления и подготовиться к выполнению задуманного. Никто из троих не знал, что движет двумя другими, — может, самоуверенность, а может, глупость, — но их судьбы пересеклись. Гильдии суждено было быть ограбленной.
