Летом своего тринадцатого года я впервые открыла для себя свисток и свой особый талант. Я уже давно подозревала, что обладаю каким-то скрытым и еще не проявившимся умением, которое со временем отделит меня от моих сверстников и возвысит над ними.
В детстве я всегда плохо ладила с людьми. Следовательно, часто становилась мишенью для шуток и насмешек, особенно от более сильных детей. К тому времени они уже начали представлять свое будущее, кто-то хотел быть воином, кто-то — лесорубом или представителем другой профессии, требующей физической силы. А с моим хрупким телосложением я отнюдь не блистала в подобных делах. Но я находила много преданных друзей среди животных, и поэтому, даже оставаясь совершенно одинокой, я редко обходилась без компании.
И вот случилось так, что некоторые из старших детей, будучи, как я уже говорила, жестокими и пытаясь командовать мной — а они были много сильнее меня, — решили сыграть со мной злую шутку. Суть заключалась в обнаруженном ими свистке, который издавал звук, сводивший с ума многих существ. Особенно восприимчивыми к этому был дурзоги. Мои недруги отвели меня в пещеру, где не так давно устроила себе логово стая дурзогов, и велели дунуть в свисток, говоря, что иначе они меня побьют. Как я упоминала, эти дети были намного больше меня и к тому же очень злые; много раз после полученных побоев я шла домой, прихрамывая.
Но теперь я думаю, что угрозы побоев было бы недостаточно, чтобы заставить меня дунуть в свисток. Они сопровождались насмешками и обвинениями в трусости. И хотя я отставала от прочих детей в плане физической силы, я твердо решила, что никто не может превзойти меня в храбрости или силе духа.
Поэтому, выбрав то, что, как я знала, приведет к крупным неприятностям — хотя и не таким крупным, как стыдное клеймо труса, — я взяла свисток и дунула. Раздался сильный, ясный звук. Я выводила его дольше, чем стоило, — чтобы раз и навсегда решить вопрос о моем бесстрашии. Мои мучители, услышав звук, показали свою истинную природу и умоляли меня прекратить свистеть. Они удивлялись, не сошла ли я с ума, и говорили, что я хочу умереть.
Я не переставала дуть в свисток, пока не увидела, как из логова показались дурзоги с оскаленными мордами. Когда я прекратила свистеть, звери тоже замерли. Какое-то мгновение мы вопросительно смотрели друг на друга. Дурзоги были всего в нескольких шагах от меня. Они будто ждали сигнала. Я снова поднесла свисток к губам и дунула. Дурзоги снова приблизились, но их злоба, казалось, была направлена не на меня. Казалось, они просили меня дать им указания. Я проверила эту теорию, подняв руку вверх, как делала много раз дома со своими собаками. И дурзоги, как и собаки, при этом жесте дружно поднялись на задние лапы. Я попробовала еще раз, дунув в свисток вместе с жестом «сидеть» и «лежать». Дурзоги с готовностью подчинились.
При виде этого страх моих мучителей рассеялся, и они начали умолять дать возможность воспользоваться свистком и им. Они хотели командовать дурзогами. Признаюсь, мне доставило удовольствие отказать, потому что в конце концов я поняла — мне завидуют, и почувствовала, что заслужила их уважение.
Но самый крупный из тех детей, тупица по имени Реггид, ударил меня по голове и отобрал свисток. У меня пошла кругом голова (такова была сила удара), и я еще не вполне пришла в себя, когда услышала, как он дунул в свисток, а затем зарычали дурзоги. Когда мой взгляд прояснился, я увидела, как звери с убийственной яростью бросились на Реггида. Они прыгали и рвали его тело, а он кричал мне, умоляя взять свисток и отозвать дурзогов. Но я этого не сделала.
Остальные дети с ужасом смотрели, как звери пожирают Реггида, а я в тот момент не чувствовала ничего, кроме гордости. Я давно считала, что животные лучше нас определяют, кто добродетелен, а кто нет, и в тот день я поняла, что мои догадки подтвердились.
Когда дурзоги закончили свой пир, они вернулись в свою берлогу и уснули. Никто из остальных детей не посмел забрать свисток, и его все время носила я. Я использую его для укрощения и обучения дурзогов по всему Тамриэлю. На меня не напал еще ни один. Ни разу.
Но зачарован ли свиток? Нет, единственное волшебство в нем — это навыки и смелость, которые привношу я.