19 день
Руки дождя
Руки дождя
Автор: Арфонс Йелликанданте, знаток нибенейской кухни
ПЕРВАЯ ПЕРЕМЕНА
Примечание автора: согласно традиции реманских придворных пиршеств, первая перемена блюд призвана пробудить аппетит и подготовить желудки гостей.
КРОШКИ. Традиционно крошки считались единственной пищей, которую дозволялось употреблять во время поста святой Целлиции. Каждому гостю на пиру подали ложку крошек, собранных со всех хлебопекарных печей от Лейавина до Бравила. Говорят, леди Клыки-не-Видны, любовница императора Бразолла, была настолько нетерпелива во время раздачи епископом крошек, что успела проглотить содержимое ложек пятерых своих соседей.
УСТРИЦЫ, подаваемые живыми в собственных раковинах. Мясо извлекали прямо за столом. По традиционному нибенейскому обычаю, к устрицам подали оливковый рассол и винный соус с рубленым луком. Самым смелым гостям было разрешено дополнить свою устрицу пикантным соусом аргонианского происхождения, который очень любил император Бразолл. Как только устрицы были съедены, император Бразолл распорядился, чтобы раковины раздали лейавинским беднякам. Неясно, что, по мнению императора, бедняки должны были делать с этими раковинами, но в летописях упоминается, что Бразолл, перед тем как отдать это распоряжение, успел осушить несколько кубков вина.
УТОПЛЕННЫЕ ГРАНАТОКЛЮВЫ, подаваемые целиком. Гранатоклювы, или, точнее, топальские гранатоклювы, были распространенным блюдом на столах знати. Чаще всего этих птиц топили в крепленом вине. Ощипывали их непосредственно перед подачей на стол, и гости ели тушки целиком, предварительно накрыв голову тканью. Она якобы должна была впитывать винные пары, но на самом деле защищала от внутренностей и соков, которые бурно выплескивались из птицы в процессе поедания. Популярность этого блюда в конце концов привела к вымиранию гранатоклювов.
МЯСНОЙ ХЛЕБ ИЗ ЯЗЫКОВ с зеленым соусом из мяты и кервеля. Очередной частый гость на столах знати, такой хлеб готовился из языков любой живности, какая имелась в хозяйстве. Мясной хлеб для этого пира почти наверняка был приготовлен из утиных языков.
ЯЙЦА-ПЫХТУНЫ, запеченные на соленых углях. Бразолл славился тем, что подавал на пирах куриные яйца, которые предварительно обмазывали глиной и закапывали в землю на несколько месяцев. В результате белки затвердевали и приобретали цвет красного дерева, а желтки превращались в зеленоватую массу. Благодаря секретным приемам, почерпнутым у аргониан, повара Бразолла ухитрились придать этим яйцам поразительную эластичность. Проткнув скорлупу иглами, они вдували внутрь пар, пока яйца не увеличились в размере аж в четыре раза. Гости отмечали, что первый «пых», с которым наружу вырвался аромат печеного яйца, был чрезвычайно приятен.
* * *
ВТОРАЯ ПЕРЕМЕНА
Примечание автора: после закусок гостям подавали блюда из рыбы; в данном случае под это определение попали все обитатели морей, рек и озер.
НИБЕНЕЙСКАЯ ЩУКА, ФАРШИРОВАННАЯ ЩАВЕЛЕМ СО СЛИВКАМИ и запеченная в шафрановой корочке. Это классический рецепт нибенейской кухни, измененный так, чтобы его не стыдно было подать к столу императора Бразолла. Простым рыбакам шафран, безусловно, был недоступен, однако фарширование рыбы щавелем и другими травами было и остается распространенным способом ее приготовления. Шафрановая корочка, как говорят, стала компромиссом между Бразоллом, который желал обернуть рыбу сусальным золотом, и его поваром, посчитавшим эту идею смехотворной.
СВЕЖИЕ МОЛОКИ, вырванные у живых грязевых крабов. Пир святой Целлиции совпал с нерестом грязевых крабов в Топальской бухте, однако самки с икрой были уместны лишь на столе нищих. Аристократы же предпочитали употреблять нежнейшие молоки крабов-самцов. Современники-летописцы отмечали, что Бразолл, большой любитель всевозможных забав, приказывал слугам вываливать на стол целые ящики живых грязевых крабов, требуя, чтобы гости поедали молоки, хватая этих тварей голыми руками.
ЖАРЕНЫЙ БОБРОВЫЙ ХВОСТ в мучной панировке. Император Бразолл известен своим утверждением, что бобровый хвост — лучшая на свете белая рыба (хотя любой повар скажет вам, что его мясо жестче и темнее мяса любой речной рыбы). Описанный способ приготовления незамысловат, в отличие от других блюд этого пира, поскольку Бразоллу нравилось есть бобровый хвост просто так, без всего.
ДЕТЕНЫШ ДЕЛЬФИНА, сваренный в молоке своей матери. Это вариация популярного нордского угощения — жеребенка, сваренного в молоке кобылы, то есть изначально дельфины тут ни при чем. Питательность этого блюда невозможно переоценить, поскольку и мясо, и молоко дельфинов гораздо плотнее и гуще, чем у любого сухопутного существа. К несчастью, сведения о приправах и гарнире утеряны.
ЖАРЕНАЯ ПЕЧЕНЬ РЫБЫ-УБИЙЦЫ. Большинство авторов кулинарных книг сходятся во мнении, что печень рыбы-убийцы обычно не употребляют в пищу, поскольку для этого требуется предварительно нейтрализовать содержащийся в ней яд. Тот факт, что Бразолл подал печень рыбы-убийцы более чем сотне гостей, свидетельствует о его уверенности в мастерстве тридцати местных аргониан, которых он нанял для приготовления этого блюда. Уверенность эта оказалась вполне обоснованной: из всех гостей только у герцога Неттиона приключилась слепота и расстройство кишечника.
