25 день
Руки дождя
Руки дождя
Второй фрагмент
[От редактора: второй фрагмент переводов Зендье Эдетта наверняка покажется знакомым тем, кто изучает выступления ватешранов или же интересуется ими. Гвина, вождь Роволан, полубогиня Деалора и клан Громадных Рогов регулярно встречаются в устных преданиях, хотя Эдетт отмечает, что в разных рассказах их изображают совершенно по-разному. По его словам, влияние и репутация ватешрана Тосморна позволяют предположить, что представленное ниже описание этих классических персонажей является наиболее точным.]
Предисловие от переводчика Зендье Эдетта
Когда холодным весенним вечером к общему костру подсаживается ватешран, он нередко поет ту или иную версию Песни Гвины. Начав работу над переводом и записью версии Тосморна, я был весьма удивлен тем, как в ней раскрыты популярные темы и персонажи. В этой версии Гвина — родственница вождя Роволана и его клана, а не охотница клана Громадных Рогов. Как и в современных версиях, своей необыкновенной мощью в бою Роволан обязан матери, полубогине Деароле, дочери Хирсина.
Увы, в собранных мною рукописях нет ни слова о том, что именно привело к гибели Роволана от стрелы Громадных Рогов. Такой уважаемый ватешран, как Тосморн, наверняка сумел бы это выяснить. Возможно, дело в предательстве седьмой дочери Роволана или в том, что вождь не распознал знак в виде белого оленя, — обе эти версии весьма популярны. Впрочем, не исключено, что все обстояло совсем иначе.
* * *
Гвина
Когда-то наш лес был тих,
Но теперь раздается в нем плач.
Я слышу, как землю терзают
Мотыги и кирки, чтоб дать
Павшим последний приют.
Пусть не ринется больше в бой
Гнусный клан Громадных Рогов,
Но и нас ожидает могила.
Когда-то мы пели песни,
Кричали, что победим,
Оплакивали ушедших.
А теперь мои братья и сестры
Лежат в холодной земле.
Чем зарастут их могилы?
Ничем, ибо мы будем рвать
Отсюда траву и цветы,
Чтоб бесплодной была земля.
А выпалывая сорняки,
Мы будем тех вспоминать,
Кто погиб ради нашего клана.
Убит наш вождь Роволан,
Ослепила его стрела.
Лежат возле тела отца
Его дочери и сыны.
Испустили последний дух,
Словно листья упавшего дуба.
Так прервался род Роволана,
Потомка самой Деаролы,
Дочери Хирсина.
Мы Громадных Рогов одолели,
Но из груди нашей вырвали сердце.
И хоть знаем, что мы победили, —
Уже скоро наступит зима,
До весны не дотянет никто,
Мы исчезнем, как на солнце туман.
Нужно напасть поскорей,
Пока нас не покинули силы.
Скоро весть о смерти вождя
Разнесется — слетятся вороны.
Пир устроят на наших костях.
Но прежде мы нападем
На Город Камня и его короля.
Нас сейчас поведут колдуны
Туда, где растет прелый тис.
Их отвары горьки и злы,
От них мы сгнием изнутри,
Но лишь яд даст нам выстоять
Под ливнем маркартских стрел.
Нас не зароют в могилах,
Коль захватим мы стены из камня,
То не сможем их удержать.
Маркарт не даст нам добычи,
Но мы убьем короля
И даруем людям свободу,
Ведь хотел того Роволан.
Мы прольем свою кровь в колдовской костер
И отправимся в крепость под камнем.
Мы прорвемся за стены, мы город возьмем,
Мы свергнем его короля.
И пленника горло мы разорвем
Когтями и острым кремнем.
И смерть будет нам не страшна,
Ибо сбудется воля вождя.
Родной мой клан обречен,
Но хоть нынче, хоть через год
Погибнет он не один.
