Из дневника Рилоса Море. Запись датируется 365 годом Второй эры и описывает одну из последних ночей осады Надвигающейся Бури.
***
Всю ночь городские стены поливал огненный дождь, а штормовой ветер разносил пламя с укреплений на крыши домов. Мы трудились не покладая рук, черпали воду из колодца и передавали по цепочке ведра. Крыши вспыхивали, как щепки, подпитывая огонь, что принесли с собой корабли Надвигающейся Бури. Мой собственный дом избежал бесславной гибели лишь потому, что я много часов поливал его тростниковую крышу водой, чтобы она как следует отсырела. Но всякий раз, когда с укреплений на городские улицы сыпались искры, я молился Восьмерым, чтобы они уберегли Атуана и нашего приемного сына Ному-Та.
Я слышал разговоры стражников. Слышал, что корабли Надвигающейся Бури растянулись вдоль всего побережья. В какой-то момент я почувствовал, как их морские маги перестали поддерживать чары, и штормовой ветер затих. Огонь, охвативший дома, взревел с новой силой, но на секунду ведра с водой замерли в наших руках. Мир словно оцепенел.
Раздался сокрушительный раскат грома, и один из городских стражников закричал: «Море отступает!»
Наша цепочка рассыпалась: одни побежали на городские стены, чтобы своими глазами убедиться в странном поведении морских эльфов, другие побросали ведра на мостовую и кинулись к запертым воротам Вастира.
Рыцарь, отвечавший за подачу воды, завопил, перекрикивая шум: «Всем вернуться на места, или город сгорит!» Кто-то вернулся в цепочку, но многие бросились с городской площади врассыпную. Те, что поглупее, побежали в старые друидские тоннели. Я видел, как их тени метнулись мимо меня и растворились в чернильной темноте подземелья.
Ведра снова наполнились водой, и движение в цепочке возобновилось, однако теперь в ней было куда меньше людей. Расстояние между нами увеличилось, и передавать ведра стало труднее. Кожа на ладонях стерлась в кровь, но мы не сдавались и не давали пожару перекинуться на торговые ряды восточного рынка.
Со стен, где сгрудились стражники и горожане, вдруг раздались вопли ужаса. Бесформенный тягучий вой прокатился по укреплениям, но не затих, а продолжил набирать силу. Я задрал голову — сверху доносился топот ног и испуганные крики. «Бегите, — вопил несущийся нам навстречу поток тел, — бегите, не то вас тоже пожрет волна». Я не понимал, что за напасть нам грозит, но чувствовал, что толпа, охваченная паникой, опасна сама по себе.
«Волна! Бегите! Забирайтесь выше!» Жуткий звук толкал меня в спину, пока я поднимался по крутым ступеням. Шум воды нарастал с каждой секундой. Это был пронзительный, протяжный рев — я никогда не думал, что звук может быть насколько высоким. Я услышал и ощутил, как волна вздыбилась над укреплениями, где совсем недавно стояли люди. Она ударила в высокую стену Вастира и рухнула вниз, снося дома и выдирая из стен камни. Волна докатилась даже до кораблей в гавани, которые швыряло о причалы, будто игрушечные.
Не могу говорить за всех, кто следовал за мной по пятам, но я бежал до тех пор, пока не перестал слышать за спиной шум воды. Лишь оказавшись на вершине самого высокого холма, я остановился, с трудом переводя дыхание, и обернулся посмотреть, что за ужас призвала Надвигающаяся Буря.
Наш Вастир частично погрузился под воду. Обломки и мусор несло по улицам, затягивало в темные воды. Как ни странно, в те первые минуты я не испытал ни гнева, ни печали — только тягостное смирение. С рассветом нам предстояло доставать тела из старых друидских тоннелей.