24 день
Руки дождя
Руки дождя
Лорхан
Это божество, Создатель-Обманщик-Испытатель, присутствует во всех мифических историях Тамриэля. Наиболее распространено его альдмерское имя Лорхан, или Барабан Рока. Он где убеждением, где хитростью подтолкнул Изначальных Духов к созданию Мира Смертных, что изменило сложившееся положение дел практически в той же мере, как неустойчивость, внесенная его отцом Падомаем во вселенную в Изначальном Месте. После создания мира Лорхан отторгается от своей божественной сути, отчасти насильственно, и блуждает среди сотворенного эт’Ада. Трактовки данных событий в каждой культуре свои. Ниже представлена одна из самых известных.
Йокуданский миф «Сатакал Мировая Оболочка»
«Сатак был Первым Змеем, Змеем, явившимся Прежде, и все миры пребывали в блеске его чешуи. Но столь он был велик, что не было ничего кроме него, и так он обвивался и обвивался вокруг себя, и новоявленные миры нагромождались друг на друга, не имея возможности ни дышать, ни существовать. И потому миры воззвали к безвестному, ища спасения и выхода наружу, но, разумеется, кроме Первого Змея не было ничего, поэтому помощь пришла изнутри — это был Акел, Голодное Чрево. Акел заявил о себе, и Сатак мог думать лишь о том, чем он был, а был он сильнейшим голодом, и потому он ел и ел. Скоро в мирах освободилось место для жизни, и то было началом всех вещей. Начавшееся было новым и совершало ошибки, ибо прежде не было времени учиться быть сущностями. Так что многие сущности вскоре исчезли, или оказались скверными, или оставили попытки жить. Иные только зарождались, но были поглощены Сатаком, когда он добрался до той части своего тела. Это было жестокое время.
Вскоре Акел заставил Сатака укусить собственное сердце, и так настал конец. Смерть, однако, отнюдь не стала препятствием голоду, и потому Первый Змей сбросил свою кожу, дабы начать все с начала. Со смертью старого мира начался Сатакал, и когда сущности осознали закономерность, они осознали и свои роли в ней. Они стали брать имена, такие как Руптга и Ту’вакка, и слонялись повсюду в поисках себе подобных. Тем временем, пока Сатакал поедал себя вновь и вновь, сильнейшие из духов научились обходить этот цикл, совершая движения под неожиданными углами. Этот путь, способ шагать между мировыми оболочками, они назвали Обходом. Руптга был столь велик, что мог помещать на небе звезды, помогающие более слабым духам ориентироваться. Это занятие стало для духов столь простым, что это место назвали Далекими Берегами — время ожидания следующей оболочки.
За многие циклы Руптга произвел немало потомства, и потому стал известен как Высокий Папа. Он продолжил размечать звездами путь через пустоту для других, но после стольких циклов духов, нуждающихся в помощи, стало невероятное множество. Он создал себе помощника из остатков прошлых оболочек, и это был Сеп, или Второй Змей. В Сепе оставалось немало от Голодного Чрева, множественный голод от множества оболочек. Он был настолько голоден, что это мешало ему соображать. Порой он попросту поглощал духов, которым должен был помогать, однако Высокий Папа всегда дотягивался и вытаскивал их назад. Наконец, когда Сепу надоело помогать Высокому Папе, он пошел и собрал остатки старых оболочек и скатал их в шар, уловкой заставив других духов помогать ему, обещая им, что таким образом можно попасть в новый мир — сотворив его из старого. Этим духам нравился такой образ жизни, ибо он был легче. Больше не надо прыгать с места на место. Многие духи поддержали его, думая, что это хорошая идея. Высокий Папа только качал головой.
Вскоре духи на шаре из оболочек начали умирать, потому что были очень далеко от настоящего мира Сатакала. И поняли они, что находятся слишком далеко, чтобы запрыгнуть на Далекие Берега. Оставшиеся духи умоляли Высокого Папу взять их назад. Но неумолимый Руптга отказался, сказав духам, что теперь им придется искать новый способ, чтобы по звездам добраться до Далеких Берегов. Если это им не удастся, они смогут продолжить существование лишь через свое потомство, что будет уже не так, как прежде. Сеп, однако, заслужил более суровое наказание, и посему Высокий Папа раздавил Змея большой палкой. Голод вывалился из мертвой пасти Сепа, и это было единственное, что осталось от Второго Змея. В то время как всему остальному в новом мире было позволено стремиться назад к божественности, Сеп мог лишь ползать вокруг в мертвой оболочке или плавать кругом по небу как голодная пустота, завистливо пытающаяся пожрать звезды».
