25 день
Руки дождя
Руки дождя
Жакуа Дюфор
Со стороны мадам Пажо было просто верхом тактичности выпытать у меня все, что можно, о моих предках и тут же, словно забыв об этих беседах, состряпать собственный роман, в котором нет ни слова правды! Просто омерзительно, во что она превратила поучительную историю, в основе которой лежит память об истинной трагедии прошлого!
Я пишу эту книгу, дабы пояснить вопиющие вольности, допущенные мадам Пажо в «Буре и Подсолнухе». Ниже следуют подробности истории Арнуа Дюфора (моего предка) и Лизетты Морнар (предположительно, его возлюбленной) — истории, которую я слышал от своих родителей, а те — от своих, и так далее, вплоть до того самого поколения, в котором и произошла эта трагедия.
Историческая точность сказочки мадам Пажо, к сожалению, заканчивается на описании Арнуа как «золотоволосого сына корабелов». Лизетту Морнар автор изображает невероятно одаренным созданием: она умна, храбра, искусна в рыцарской науке и страдает во имя любви. Ну просто воплощенное совершенство! И это первый признак того, что это явный художественный вымысел: мадам Пажо даже не пытается скрыть свою очевидную необъективность по отношению к семье Морнар.
Я полагал, что читатели просто проигнорируют роман, состоящий из поверхностного перечисления событий да пересказа пары писем. Видел ли когда-нибудь свет другое столь же примитивное и бессодержательное произведение? Боюсь, дорогие читатели, что в жизни Лизетта не была такой храброй и прекрасной героиней, какой ее рисует мадам Пажо (а может быть, автор представляла на ее месте себя).
В действительности, юной девушкой наблюдая за турниром в замке Навир, Лизетта Морнар предложила сэру Арнуа знак своего расположения, который тот по доброте душевной принял. За последующие годы Лизетта стала просто одержима им, а когда он не ответил ей взаимностью, она, к сожалению, действительно обратилась к друидам. Но только в жизни был не клинок, отравленный друидами, а чаша с любовным зельем, предложенная под маской любезности. Да, Лизетта Морнар была ведьмой, которая стремилась низвергнуть благородную семью Систреса с помощью магии друидов. Подозрительную близость друидов и дома Морнар можно увидеть и по сей день, даже не покидая Вастира.
Затем Лизетта убедила околдованного Арнуа похитить корабль. По-видимому, она собиралась отвезти его на И’ффелон, чтобы провести какой-то друидский ритуал, который обрушил бы на Гален огонь горы Пламенная Песнь, дабы друиды могли наконец-то стать единственными хозяевами острова. Однако — следует признать, что здесь источники расходятся, — на их корабль не то напали пираты, не то Лизетта посадила его на мель, и беглецы пали жертвами рыб-убийц, когда пытались вплавь добраться до берега. Как бы то ни было, моего дорогого предка, обольщенного мерзкой искусительницей, постигла незавидная участь, но утешает хотя бы то, что Лизетта получила по заслугам, независимо от того, как все было на самом деле.
Мадам Пажо в своей писанине, напротив, пытается изобразить этих двоих благородными наследниками, пекущимися о нуждах своих подданных. Они погибают во имя «настоящей любви», а открытый финал оставляет у читателя чувство неудовлетворенности. Даже претендуя лишь на лавры художественного произведения, эта книга терпит поражение по всем фронтам! Она посредственна и уныла. По возможности обходите ее стороной.
