24 день
Руки дождя
Руки дождя
Вивек
Проповедь тридцать пятая
Святое писание Любви
Формулы истинной велотийской магии сохраняются в древней традиции, но их мужественность мертва, и под этим я подразумеваю то, что она почти замещена. Правда своей целебной природой обязана устоявшемуся мифу о справедливости. И также своими целительными свойствами она обязана концепции жертвенности. В этом сходятся князья, вожди и ангелы. Этот взгляд в первую очередь основан на плодотворном упразднении сквернословия, наблюдаемого в обрядах, боях на ножах, охоте и исследовании поэзии. О ритуале случаев, который пришел к нам из времен пещерного сияния, я не могу сказать ничего больше, кроме как то, что он нарушает баланс настроений, разменивая его на лунные монеты. Позже, и я хочу сказать — намного, намного позже, мое правление будут рассматривать как акт высочайшей любви, как возвращение от астральной судьбы и браков в промежутке. Под этим я имею в виду катастрофы, что придут из всех пяти углов. Затем последуют исправления, разделенные между надеждой и смятением, события, которых требует лишь периодическая смерть непреложного. Космическое время повторяется, и это я уже написал в прежней жизни. Имитация погружения — это предостережение любви, ее недальновидность к нижнему миру, под которым я подразумеваю день, когда ты прочитаешь о своей внешней стороне в эру золота. Ибо в этот день, который сам — тень концепции жертвенности, вся история обязана увидеть меня, как тебя — влюбленного в зло. Сохранение своих сил в целости на этой стадии позволяет существовать тому, что нельзя назвать иначе как продолженным духом. Сделай свою любовь защитой от горизонта. Чистое существование даруется лишь святым, которые приходят в мириадах форм — половина из них пугает, а вторая половина разделена поровну между бесполезными и самоуверенными. Конец — тот любовник, который приходит к этому любой другой дорогой, кроме пятой, что есть число предела этого мира. Любовник — высочайшая страна и череда верований. Он — священный город, лишенный двойника. Невозделанная земля, где правят чудовища. Этому ясно свидетельствуют АНУ и его двойник, которого, как известно любви, никогда не существовало. Подобно этому, все остальные символы абсолютной реальности есть не что иное, как древние идеи, готовые сойти в могилу, или по крайней мере их суть. Это писание прямо продиктовано Сводом законов Мефалы, происхождением секса и убийства, побежденных лишь теми, кто воспринимает эти идеи без моего вмешательства. Религиозная элита — не тенденция и не взаимосвязь. Это догма, дополненная влиянием неблагонадежного моря и наставлениями звезд, подавленная в центре мечом, мечом, который ничто без жертвы, в которую может быть вонзен. Это любовь Бога, и он покажет тебе больше: хищное, но в то же время необходимое, если желаешь собрать плоды, сценарий, при помощи которого личность становится собой, мужчиной и женщиной, магическим гермафродитом. Отметь нормы насилия, и они станут едва заметными, будучи поглощенными договорами, записанными между первичными духами. Это следует рассматривать как возможность, ни в каком случае не скучную, но некоторые могут предпочесть поцелуй любовника становлению таковым. Нижние пространства полны такими душами, пещерами бессодержательных сокровищ, встречающихся чтобы свидетельствовать о пути расширения, хотя любовь удовлетворяется лишь значительным (неисчислимым) усилием.
Конец этих слов — АЛМСИВИ.
